Развеянные чары

Ван Цзэ растерялся, не зная, что отвечать, как вдруг к ступеням крыльца подбежали двое и упали на колени:

– Господин, беда! Из житницы пропал рис! Замки и печати целы, а риса нет!.. – докладывал первый.

– Господин, из кладовых исчезло две тысячи связок монет! – докладывал второй.

Правитель округа был поражен. Не зная о том, что это дело рук Хромого и Бу Цзи, он уставился на Ван Цзэ:

– Все ясно! Это ты с помощью колдовства похитил деньги и рис и роздал их!

Ван Цзэ не знал, как оправдаться. Тем временем правитель кликнул тюремщиков, велел надеть на провинившегося кангу и отправить в тюрьму для допроса…

Если хотите знать, какие события произошли после этого, прочтите следующую главу.

Глава тридцать третья

Хромой Цзо проявляет свои способности и наводит страх на людей. Ван Цзэ собирает единомышленников и мстит за обиды

Чистое имя Лю Чуна помнят
          и юные, и старики;
До сих пор поминальный храм
          высится у реки.
Нынче тех, кто задумал служить,
          не волнуют слава и честь,
Жаждут одну науку постичь —
          как бы богатство обресть.

А сейчас наш рассказ пойдет о некоем правителе области, прозванном за свою честность «правителем одной монеты». Настоящее имя его было Лю Чун, жил он во времена правления ханьского императора Хуан-ди, и в его честь в селении Цяньцинчжэнь в Шаосине был воздвигнут храм. Вначале он занимал должность правителя Гуйцзи, потом получил повышение. Когда он уезжал на новое место службы, благодарные люди собрались проводить его, и каждый преподнес ему в дар сто монет. Растроганный Лю Чун отказался принять подношения и принял от каждого только по одной монете.

Вот какие были чиновники в старые времена! Не то что теперь, когда все только и мечтают, как бы нахватать побольше! Одни подносят деньги начальству и получают за это должность повыше. Другие стараются побольше нажить, чтобы не бедствовать, если их прогонят со службы, да и потомкам кое-что оставить в наследство. А что народ их осыпает проклятиями, до этого им и дела нет!..

Обычно бывает так. Служит, скажем, честный чиновник, однако поддержкой начальства не пользуется, и его при первом же удобном случае увольняют. Возвращается он на родину, все ему сочувствуют, ахают, а семье его приходится жить впроголодь, родные ропщут. И пусть в это время правит самый просвещенный государь, разве ему углядеть за всеми безобразиями, которые творятся в государстве? А коли так, то разве не выгодно всем чиновникам быть хапугами и взяточниками?! Неужели проклятия десятков тысяч людей не приносят никакой пользы? Приносят, конечно, но не всегда. Бывает, что самому взяточнику не удается воспользоваться накопленным богатством, им пользуются дети и внуки, которые, по своему неразумению, все пускают по ветру. Делается это по велению судьбы, в наказание злодея, вот только люди этого не подозревают.

Бывает и по-иному. При дворе считают, что по всей Поднебесной царят мир и счастье, а тут вдруг начинается смута. Вот и возникают вновь разговоры о лихоимцах и казнокрадах.

В предыдущей главе мы рассказали о жадном бэйчжоуском правителе Чжан Дэ. Не будь он таким алчным, не случилось бы в государстве великое бедствие. Но, как видно, жадность омрачает ум лихоимцев…

А теперь вернемся к правителю округа. Когда он узнал, что из житниц и кладовой исчезли рис и деньги, он в ярости повелел надеть на Ван Цзэ кангу и увести его в тюрьму. Следователь Ван Цзян, которому было поручено вести дело, сразу же приступил к допросу.

– Отвечай, Ван Цзэ, откуда ты взял деньги и рис на шесть тысяч человек? – начал он. – Может, похитил из казны?

Ван Цзэ вначале отпирался, но потом, не вытерпев побоев, вынужден был признаться:

– Вчера я не был занят в присутствии, сидел дома, вдруг вижу: мимо ворот идут воины из лагеря – говорят, намерены требовать жалованье за три месяца, а если не получат – взбунтуются. Потом появились какие-то четверо, я их не знаю; не спросив у меня, созвали воинов ко мне в дом и начали раздавать им деньги и рис. Кто они, я так и не узнал.

– Как же ты позволил неизвестным людям войти в дом и творить, что им вздумается? – грозно спросил следователь.

По его знаку тюремщики повалили Ван Цзэ и снова принялись бить. Ван Цзэ вновь не выдержал побоев и признался, что из четырех людей, явившихся к нему, одного звали Чжан Луань, второго – Бу Цзи, третьего – Хромой наставник, Цзо Чу, а четвертого – хэшан Шарик, или же хэшан Яйцо.

Прочитав показания Ван Цзэ, следователь задумался: