Развеянные чары

– Я бедный монах, прихожу сюда в третий раз и прошу всемогущего духа сжалиться надо мной и открыть секреты искусства даосов. Клянусь всегда творить справедливость во имя Неба, а если я нарушу свою клятву, пусть Небо жестоко покарает меня.

Окончив молитву, Яйцо разложил на полу пещеры бумагу и стал брать лист за листом, один за другим, и прикладывать к письменам: сначала на левой стене пещеры, затем – на правой. Для левой стены потребовалось тридцать листов. К правой стене, где письмена были мелкими и тянулись длинными рядами, он успел приложить всего двадцать четыре листа, как вдруг в носу его защекотало от благовонных курений. Пришлось прекратить работу, хотя оставался еще текст на задней стене пещеры. Торопливо собрав тридцать семь готовых листов, Яйцо поспешил к выходу – из белой яшмовой курильницы уже вовсю струился ароматный дымок.

Выбежав из пещеры, Яйцо привязал к спине сверток с бумагой и снова ползком преодолел каменный мостик. Вне себя от радости, что его замысел удался, Яйцо подхватил дубинку и зашагал к шалашу. Там он снял со спины сверток с бумагой, развернул его и онемел: перед ним белели совершенно чистые листы без единой точки или черточки. И это после того, как в пещере он своими глазами видел четко отпечатавшиеся черные знаки! Отчаянию хэшана не было конца!

Швырнув листы на землю, Яйцо предался безутешному горю и дал волю крупным, как жемчужины, слезам. Жизнь казалась ему теперь бессмысленной. «Лучше уж утопиться в реке», – решил он, вылезая из шалаша. Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как столкнулся с седовласым старцем, приходившим к нему в прошлом году.

– Чем это вы так расстроены? – спросил тот.

– Стыдно даже признаться, – смутился Яйцо. – Видно, не суждено мне счастья: как шел в пещеру с чистой бумагой, так с нею и вернулся! Лучше уж умереть, чем влачить жалкое существование.

И еще более обильные слезы покатились по его щекам.

– Все-таки не стоит убиваться, – успокоил его старец. – Ведь еще неизвестно, суждено ли вам счастье. Подумайте сами, могут ли появиться на бумаге знаки, если вы не написали их кистью?

– Но вы ведь сами в прошлом году говорили, что кисть и тушь тут не нужны! – воскликнул Яйцо.

– Не забывайте, что Небесные книги нельзя сравнивать с земными, – продолжал старец. – Книги, которые Небо открыто посылает людям, подвластны силам света, а те, которые похищаются у него тайком, находятся во власти сил тьмы. А все, что подвластно силам тьмы, при солнечном свете рассеивается и становится невидимым. Таков закон противоборства светлого и темного начал в природе. Если захотите узнать, счастливая ли у вас судьба, возьмите бумагу и вечером, в день полнолуния, где-нибудь в безлюдном месте осветите ее. Проявятся на ней скрытые знаки – значит, судьба даровала вам счастье, не проявятся – значит, счастью не бывать!

При этих словах молодой хэшан словно очнулся ото сна.

– Премного вам благодарен, наставник, за поучение! – воскликнул он. – Вот только не знаю, будет ли сегодня луна…

– В начале месяца луна светит слабо, и света ее недостаточно, чтобы знаки проявились. Придется дождаться полнолуния. Вот тогда, если увидите на бумаге знаки, берите кисть и обводите их тушью, как обводят прописи. А я еще встречусь с вами в назначенный срок.

Старец простился и ушел, а обрадованный Яйцо возвратился в шалаш, собрал разбросанные по земле листы, разложил их в две стопки и для лучшей сохранности спрятал в матерчатый мешочек.

В первый же день полнолуния Яйцо поднялся на открытую горную вершину, достал из мешочка листы и заранее приготовленную тушь и разложил их на земле. Сначала он взялся за листы, которые прикладывал к левой стене, однако, несмотря на яркий лунный свет, они оставались совершенно белыми. Яйцо не на шутку переполошился, но потом овладел собой и взялся за листы, которые прикладывал к правой стене. Внимательно приглядевшись, он действительно обнаружил на них зеленоватого цвета знаки: заглавные буквы – величиной с ладонь, строчные – размером не больше медной монеты. Одно смущало: знаки были написаны совершенно незнакомым ему, странным почерком. Однако он усердно принялся за работу, надеясь разобраться в этом в будущем, и писал до тех пор, пока луна не начала клониться к закату. Так за пять лунных ночей ему удалось переписать все двадцать четыре листа. Яйцо тщательно упаковал их, но покой так и не пришел к нему.

«Кто же все-таки прочтет эти письмена? Может, старец? Он ведь обещал встретиться в назначенный срок. Но почему-то до сих пор не появляется».

В эту ночь Яйцо задремал лишь перед рассветом, как вдруг ему почудилось, будто он слышит голос старца: «Если хотите научиться читать Небесную книгу, разыщите Святую тетушку».

Яйцо даже подскочил во сне.

– Какую Святую тетушку? – поспешно спросил он и, высунувшись из шалаша, огляделся по сторонам: нигде не было видно ни души.