Развязанные узлы

Он помнил, как эданна Демарко плакала в гостиной, а мать ее утешала. Словно и не эданну, а самую обычную бабу, которой муж рога наставил.

Помнил, как кричала прибежавшая Октавия.

Как кричала на нее эданна: мол, чего ты добиваешься, дрянь?! Муж меня все равно не бросит!!!

Помнил скандал, от которого ежилась мать и ходил, ссутулившись, отец…

Помнил, как сестра ходила злая, словно оса, но потом…

Нехорошо это – лезть в чужую семью. Лад там или не лад, но все равно нехорошо. Люди и осудили. А когда их много… ну, тут поневоле получается так, что к ним надо прислушиваться. Может, если бы дан Демарко взял Октавию да и уехал куда?

Но – нет. Настолько он ее не любил. Побаловался, подарил зеркало, вот это самое, да и расстался. Октавия потом рыдала, два раза едва из петли вынуть успели… может, потому мать рано и померла, с такой-то доченькой! А потом сестричку замуж выдали за кузена – больше никто ее взять не соглашался. Она уж тоже померла, дочь осталась, Анна. Та замуж за Гаттини и вышла, зеркало с собой взяла.

А зеркало разбередило воспоминания.

Недобрые такие, тоскливые…

Ими Джорджо и поделился с Мией. Не все ж в себе таить… иногда выплеснуть тоже хочется.

Мия слушала, кивала. И подвела итог.

– Значит, зеркало не ворованное. Все равно… надо бы к дану Демарко дойти… вы ж понимаете, ньор Росса, такие подарки… Это серьезно.

Ньор Росса понимал.

– Сегодня пойдешь – али как?

– Пойду…

– Туда два дня пути. Если пешком… на юго-восток из города и иди себе. Дорога прямая.

– Спасибо, ньор, – поблагодарила Мия. – Вы уж не серчайте, что рану растравил… не хотел.

Джорджо только рукой махнул.

Неожиданно он почувствовал себя… не так и плохо? Ему определенно стало легче. Словно груз с плеч свалился, серьезный такой, тяжеленький…

Выговорился – и легче стало.

– Как там Анна? Она ж домой так и не приезжала с той поры…

Мия пожала плечами.

– Как у людей. Была счастлива, насколько я понял, муж ее если и не любил, то и не обижал. Детей четверо. Внуки… она, правда, умерла в эпидемию, но тогда много кто в столице умер.

Ньор Росса кивнул.

– Спасибо тебе, менестрель. Значит, правильно родители тогда решили… хоть и бесилась Октавия, а все они сделали, как у людей.

Мия кивнула.

С ее точки зрения, вот то самое «как у людей»… оно для людей и было. А ей не подходило совершенно. Но не говорить же об этом ньору?

Пусть живет себе как человек.

– Да, ньор. Все правильно.

– Схожу свечку за нее поставлю, – решил мужчина. – А ты… возьми на дорогу?

И Мие в ладони легли пироги.

Вкуснющие, уже по запаху чувствуется, с капустой…

– Соседка прибегает, – усмехнулся ньор.

– Вдовая?

– Вдовая…

– А что ж вы такое сокровище упускаете? – Судя по пирогам, это была серьезная ошибка. – Или чтобы все как у людей? Так им такие пироги и не снились… большинству.

Ньор Росса хотел было дать нахалу подзатыльник, а потом передумал, да и махнул рукой.

– Иди ты…

Мия и пошла. Задумчиво жуя по дороге вкусный пирог.

А что она? Ей хорошо… Говорите, дан Демарко?

Мы и до дана Демарко доберемся…

Если бы она знала, что после ее ухода ньор Росса сначала сходил в храм, помолился за сестру, обстоятельно побеседовал с падре, а потом пошел в гости к соседке, да и пригласил ту к себе пожить, – она бы за него сильно порадовалась.

А что на всех-то оглядываться? Если б не та история, давно бы он уже того… пригласил бы. А Джорджо все боялся.

Шума, скандала, того загадочного «люди скажут»…

А чего бояться-то?

На каждый чих не наздравствуешься, а тут… всем только хорошо получилось. Но Мие было не до того. Она шагала к замку дана Демарко и принимала свой настоящий облик. В дороге зачем зря силы тратить?

А если кто случится, у нее и капюшон на плаще есть, и минутка-то всегда будет…

Успеет замаскироваться.

Итак, Тициано Демарко. А на данный момент его сын – Рикардо Демарко.

Адриенна

Паола Чиприани, Бьянка Варнезе, Джина Симонетти, Леонора Роберто, Патриция Петто, Николетта Джойя, Орсола Лолли, Челия Санти, Марта Дамиано, Теодора Джулиани, Розалия Брешиа, Барбара Коста.

Все даны, красавицы, умницы… наверное.

Как их всех запомнить, Адриенна даже не представляла. А ведь придется, это ее фрейлины.

Поэтому Адриенна для начала и мучиться не стала.

– Даны, я рада вас видеть и с вами познакомиться, но давайте для начала заведем такой обычай. Пока я вас не запомню, входите ко мне и называете свое имя. Хорошо?

Даны закивали.

– Эданну Сабину Чиприани слушаться, как меня. Правила она вам объяснила?

– Да, – закивали наперебой девушки. – Ваше… выс…

– Можете пока называть меня дана СибЛевран, – разрешила Адриенна. – Высочеством я стану после брака.

Хотя это уже скоро.

После случая с Лоренцо Адриенна проболела почти целую декаду. Встала только недавно, и вот сейчас Сабина Чиприани представляла ей фрейлин.

Девушки смотрели по-разному.

Кто-то опасливо, кто-то нахально… но вроде бы откровенной злости ни у кого не было. Но это и понятно. Свадьба состоится уже через месяц, а в такой ситуации злиться на Адриенну смертельно опасно.

В комнату зашел его величество, подошел и поцеловал руку будущей невестке.

– Адриенна, я надеюсь, ты довольна, дочка?