Развязанные узлы

Подслушивать, конечно, нехорошо. Но Адриенна просто осведомлялась. Мало ли кто и что говорит? Надо знать, особенно если речь идет о твоих личных фрейлинах. Две девушки сплетничали самозабвенно. Перебирали ее платья – в ее же гардеробной – и заодно болтали. Такое милое, дружеское гадючье шипение.

– Не то слово – странно. Вот что она… кто она вообще такая?

– Какой-то СибЛевран, какая-то провинция… Да кто бы знал, где это вообще находится? – Голос девушки был просто неописуем.

Это ж вообще жуть-жуть-жуть! Приличные люди или родя́тся в столице, или вообще не появляются на свет. В крайнем случае тщательно скрывают свое «подлое» происхождение. А тут что?

Ужас-ужас!

Какое-то захолустье, и дана этого даже не стесняется!

– Окраина королевства, – продемонстрировала осведомленность вторая собеседница.

– Еще и окраина! И его величество приглашает ее, выбирает эту вульгарную девицу для своего сына…

Вульгарную? А что в ней вульгарного?

Удивиться Адриенна не успела, потому как тут же и разъяснения получила.

– Да, черные волосы… это сейчас так немодно! И лоб она не подбривает, и брови у нее… зачем она их так некрасиво подрисовывает?

Адриенна едва не сплюнула.

Вот идиотки! Черные волосы вам не модно? А что с ними делать? Ладно светлые – их можно во что угодно покрасить, но ее-то вороную гриву?

Бесполезно.

И даже если она решит носить парики, все равно с ее белой кожей будет выглядеть просто нелепо. И брови она никогда не подрисовывала… нет, некоторые люди… просто идиоты!

И еще ей лоб подбривать не хватало!

– Ой, и эти ее платья… юным данам подобают пастельные тона, ну или хотя бы белый цвет. А эта… особенно черное платье! Ужас!

Адриенна ничего ужасного в черном платье не видела. Но разъяснять это она уж точно не собиралась.

– Может, у нее траур? Ну, потеряла кого?

– А синяя лента тогда где? Она ничего такого не носит… и алое у нее есть. С золотом. А она почему-то его ни разу не надевала.

Потому что алый цвет решительно не шел к коже Адриенны. Она тут же начинала напоминать себе привидение. Но кому это интересно?

– И все равно его высочество женится. Почему?

– Может, она его околдовала? Или приворожила?

– А короля?

– Ведьмы – они и не такое могут… я точно знаю. Вот у нас старуха Сванна жила, она вообще могла посмотреть на человека, пошептать, а назавтра тот просыпался кривым или косым…

– Ой, жуть какая!

– У матушки знакомая ей даже деньги платила.

– За что?

– Ну чтобы это… ей мужчина нравился, а он собирался жениться на другой… вот старуха и наслала на ту девицу порчу. Бедняга вся прыщами покрылась, да серьезными такими, словно ее пчелы покусали…

– Ой, жуть! И свадьба не состоялась?

– Состоялась, но позже…

– Тогда это не настоящая ведьма. Они же всякое такое могут… она бы ту свадьбу вообще могла расстроить.

– Что ты! Еще какая настоящая! И злющая, как собака…

Адриенна только головой покачала.

Вот идиотки?

– Думаешь, дана СибЛевран тоже ведьма?

– Да кто ж ее знает… может и такое быть! Глаз у нее точно дурной… как посмотрит своими синими лупешками, аж мороз по коже продирает…

Адриенна аж задохнулась от такой несправедливости. Вот сейчас она как…

Как – пришло раньше. В виде весьма решительной эданны Чиприани.

Гардеробная-то комната большая, и выходов там два. Один – из королевских покоев, чтобы сразу из спальни пройти и взять что нужно, а то как ее величество одевать?

Второй – с другой стороны, потому как платья надо осматривать, чинить, вешать на место… и делают это фрейлины, ну и служанки. И бегать через королевскую спальню по каждой нужде?

Ай-яй-яй…

Королева спать может, болеть, быть не в настроении, быть с королем – да много чего! Так что входов обязательно должно быть два[4].

Вот вторым из них и воспользовалась эданна Чиприани.

– И что это я тут слышу?

Ответом ей было дружное «ой».

– Сплетничаем, значит…

– Э‑э‑э‑э‑э…

– Ведьма, значит…

Голос у милейшей эданны был настолько нежным, что столкнись с ней сейчас лев или тигр – бежали б киски без оглядки. И хвост бы поджимали, чтоб не оторвали на прощание.

– Дана Патриция Петто, дана Орсола Лолли, следуйте за мной.

Распоряжение было отдано настолько жестким тоном, что спорить не возникло желания ни у кого. Даны хмуро потащились за эданной Чиприани. Адриенна передумала выходить.

Если без нее так хорошо обошлось, может, и дальше не спешить?

Авось и еще раз обойдутся?

Надо посмотреть, послушать…

Эданна Чиприани не сплоховала. Две девицы вылетели в гостиную, словно из катапульты запущенные. И рассусоливать она не стала.

– Собирайте вещи.

– Но я…

– Я же не…

– Тем, кто позволяет себе подобные рассуждения, не место при дворе. С даной Адриенной я поговорю сама.

– Вы не смеете! – задрала нос Орсола, которая, будучи очень дальней родственницей канцлера, примерно так семиюродной сестрой по линии троюродной прабабушки, искренне считала себя выше остальных фрейлин. А что? Она же не какая-то тут! У нее вон семья какая! И деньги есть, и вообще, она красивая, так все говорят.