Развязанные узлы

– Лекарь нужен? – Филиппо интересовался вполне деловым тоном. Вряд ли отец простит ему угробленную супругу… как-то это неправильно.

– Лекарь? Да, наверное, – кивнула Адриенна, прислушиваясь к своим ощущениям. – И не только он. Позовите ко мне служанку, причем не абы кого, а именно Розалию Меле.

– Розалию Меле?

– Она точно не будет сплетничать, – пояснила Адриенна. – Это важно.

Филиппо медленно кивнул.

– Хорошо. Розалия Меле. А фрейлин?

– Прикажите им пока подождать. Пусть приготовят мне утреннее платье, эданна Сабина догадается, что именно нужно. И попросите лично ее мне помочь. Скажите, к примеру, что мне нужен совет или что у меня болит голова после бурной ночи… хорошо?

Филиппо кивнул.

И поставил супруге плюсик. Емкий такой…

Вот окажись она другой… а ведь могла бы сейчас и истерику устроить, и поплакать всласть, и позвать к себе девушек… и через два часа по дворцу такие сплетни бы разнеслись! Подумать жутко!

Вместо этого Адриенна заботится о его… да, сейчас именно о его репутации.

Вот как хотите, никто не подумает плохо о ней после брачной ночи.

Кровь есть, все соблюдено. Невеста была девушкой. Что не умеет мужчине угодить, так это и понятно, не шлюху из борделя взял. А вот его отношение…

Он мужчина, тут с него и спрос больше. И синяки, и кровь, и…

– Я позову дана Виталиса.

– Благодарю, ваше величество.

Филиппо влез в ночную рубашку, накинул халат и вышел из спальни супруги.

* * *

Адриенна поспешно заложила засов. Откроет она только Розалии, это уж точно. Засов – это так, гарантия, что никто лишний не ворвется.

Тело болело.

Но от вчерашнего ледяного отчаяния – жизнь кончена, она навечно связана с нелюбимым – и следа не осталось. Вообще.

Рассосалось, как и не бывало.

Адриенна подошла к окну.

Эти несколько минут у нее есть. Девушка раздернула шторы, солнечный свет ударил в лицо, обволок хрупкую фигурку теплым золотистым покрывалом, погладил, утешил, согрел…

Во сне она видела Лоренцо. Она это хорошо помнила. Любимый держал ее за руки, говорил что-то хорошее… не целовал, нет. Это вообще был на редкость целомудренный сон. Но Адриенна была счастлива.

Он помнит про нее.

Он жив.

Он обязательно вернется, и все будет хорошо. Будет ведь, правда?

Адриенна понимала, что развода ей никогда не дадут, что мужу она не сильно-то и нужна, что ее могут попросту убить после рождения ребенка, что ее жизнь висит на волоске вот уже почти четыре года…

Да много чего понятно. Только вот какое это отношение имеет к Лоренцо Феретти?

Главное-то другое!

Он жив, он будет жить… пусть не с ней, пусть с другой женщиной, но живой ведь! Это самое главное! Остальное – мелочи, неважные и недостойные.

Адриенна не желала счастья для себя. Она хотела его для любимого человека. Пусть у него все будет хорошо, а там и она будет счастлива. Не своим счастьем – его. Для него, за него…

Что еще-то нужно? Да ничего…

В дверь поскреблись, обрывая грустные размышления.

– Кто?

– Ваше величество, это Роза…

Адриенна кивнула, накинула халат и приоткрыла дверь. Распахивать не стала, ни к чему. Пусть только Розалия войдет.

И девушка не подвела.

Скользнула в щель так, что никто ничего не разглядел, задвинула засов… и огляделась.

– Ох-х‑х‑х…

Адриенна лишний раз порадовалась, что послушалась Джованну и наняла ее подругу. В голосе Розалии звучала укоризна и возмущение, но наружу они прорвались только интонацией. Не ее это дело – свое мнение высказывать, нет, не ее…

– Поможешь?

Розалия подумала пару секунд и кивнула.

– Ваше величество…

– Дана Адриенна, мы уже говорили.

Розалия кивнула еще раз. Ну говорили. Так это ж до коронации было, а у короны такое странное свойство: вот как кто ее наденет, так и меняется. И не в лучшую сторону, нет…

– Дана Адриенна, вы в кровать вернитесь и одеялом укройтесь. А я уж тут…

Адриенна молча отдернула одеяло.

Вот ему практически крови не досталось. А вот простыне, полотенцу…

Джованна подумала пару минут, а потом устроила королеву на кушетке, нашла для нее плед и даже мимоходом погладила дану по руке. То есть эданну.

Уже эданну, она ведь замужем.

– Сейчас я все тут устрою, не переживайте.

Руки у Розалии росли откуда надо, не прошло и получаса, как она все привела в приличный вид. И постельное белье переменила, хоть и было ей в одиночку это сложно сделать. Адриенна хотела помочь, но тут уж Розалия головой замотала. Нет, ни к чему.

Тут сноровка нужна, а если у человека такой нет… это не помощь, это боль зубная[9].

Менять-то надо и простыню, и наволочки… они же комплектом идут! С вышивкой в тон, с кружевом…

– Забери эти наволочки и полотенце себе, – тихо попросила Адриенна. – Или отдай кому-нибудь.

Розалия кивнула.

Предложение было щедрым. Ткани до́роги, а кровь… она ее преотлично отстирает. Уметь надо! И будет у нее приданое к свадьбе.

– Спасибо, эданна Адриенна.

– И ночную рубашку с халатом тоже.

– Благодарю вас! – Розалия еще раз оглядела спальню, сочла, что беспорядка больше нет, и решительно открыла дверь. Впрочем, фрейлин не пустила, распорядилась насчет горячей ванны. А на вопросительный взгляд Адриенны объяснила:

– Эданна Сабина приказала. Вода стояла, ждала, как вы проснетесь.