Развязка петербургских тайн

— Домик господин Хлебонасущенский продал... Там теперь другой хозяин. Некто Кулаков. Куда уехал Полиевкт Харлампиевич, никто не знает... Кое-кто говорит — в Полтавскую губернию, — с места в карьер доложил Гусь.

— Ложь!

— За Поныриным людей приставил, но пока глухо... Загурский по больным целый день мотал­ся, никаких денег на извозчиков не хватает.

— Что Чечевинские?

— Слуги говорят, что у Коврова тяжело больна жена. Ходит туда странная женщина в черном. Вро­де монашенка... А еще, говорят, будто в чулане у них какой-то человек содержится насильно.

— Узнай, что за человек.

— Слуги у них неразговорчивые...

— Как хочешь узнай. Сам в дом влезь... Но что­бы я все завтра же знала... И смотри у меня! Если узнаю, что на кого-то еще работаешь... Считай — покойник.

Дом Чечевинских. Петербург.

Все сидели за столом, обедали, когда слуга до­ложил:

— Там господин... Из следственной части... При­кажете принять?

— Степан! — позвал Николай. — Иди спроси, как его зовут. Если Аристархом Петровичем, веди в кабинет.

— Слушаю-с, барин.

Ковров выдернул из-за ворота салфетку.

— Оставайтесь здесь. Мне понадобится ваша

помощь. Не волнуйся, Юленька, все будет хорошо. Юлия Николаевна благодарно улыбнулась мужу.

Степан ввел в кабинет Аристарха Петровича. Он был в партикулярном платье, но со звездой и орденом святой Анны. Ковров пошел ему навстре­чу. Они пожали друг другу руки.

— Рад видеть вас, Сергей Антонович, в здра­вии и хорошем расположении духа. Получил ваше послание... И поспешил, так сказать, на зов.

— Устраивайтесь поудобней, — Ковров пред­ложил Аристарху Петровичу удобное кресло. — Может быть, трубочку?

— Спасибо. Не курю. Если можно, чего-нибудь прохладительного... Холодного чаю... Совсем жара доняла.

— Степан! Чаю со льдом! — распорядился Ков­ров. — Я, Аристарх Петрович, третьего дня вер­нулся из-за границы...

— Из Швейцарии, — уточнил Аристарх Пет­рович.

— Совершенно справедливо. Хочу обосновать­ся в России, поскольку считаю, в гостях хорошо, а дома лучше.

— Благое дело, Сергей Антонович... Со своей стороны должен заметить, что никаких противо­показаний к пребыванию в России в связи с от­крытым на вас год назад делом теперь нет. Ваша невиновность установлена, и дело прекращено за отсутствием состава преступления.

Вошел Степан, принес чай со льдом.

— Понадобишься... — сказал Степану Ковров. — Видите ли, я приехал не один, а с женой...

— Примите мои поздравления.

— Спасибо. Степан! Позови Юлию Николаевну.

— Слушаю-с.

— Вашу жену зовут Юлией Николаевной? — удивился Аристарх Петрович.

— Именно так...

— Какие, однако, странные бывают совпаде­ния...

— Это не совпадение, Аристарх Петрович.

— Не хотите ли вы сказать.. Господи... Даже язык не поворачивается такое спросить...

— Фамилия моей жены в первом браке — Бероева.

— Госпожа Бероева, несправедливо осужден­ная в каторгу, умерла год назад в тюремном замке и похоронена на Митрофаньевском кладбище. Об этом есть соответствующие документы. Считаю совершенно неуместными шутки на подобную тему, —: строго сказал Аристарх Петрович.

Дверь отворилась, и в кабинет вошла Юлия Николаевна. Ее спокойная красота произвела на Аристарха Петровича сильнейшее впечатление. Он встал и, не скрывая восхищения, глядел на Юлию Николаевну.

— Юлия Николаевна... Аристарх Петрович... — представил Ковров.

— Среди судейских про вашу красоту легенды рассказывали...

— Поверили?..— спросил Ковров.

— Мне муж о вас много рассказывал, — сказа­ла Юлия Николаевна.

— Что обо мне рассказывать... Крючкотвор... Канцелярская крыса...

— Самоуничижение, Аристарх Петрович, паче гордости, — сказал Ковров. — Ну ладно, Юлень­ка, ступай... Мне тобой перед Аристархом Петро­вичем похвалиться захотелось...

— Сергей Антонович!— укоризненно покача­ла головой Юлия Николаевна. — Вы, как дитя малое! Аристарх Петрович, может быть, принести что-нибудь закусить?

— Премного благодарен... Недавно от стола. Юлия Николаевна вышла.

— Как же так! Я прошу объяснить... Тут недол­го и умом тронуться.

— Все правильно... Умерла и похоронена. Толь­ко тюремный врач ошибся. У Юлии Николаевны был летаргический сон.

— Как же она спаслась?

— Помните, со мной два бандита из тюрьмы убе­жали? Фомушка и Гречка. Так они для того и убежа­ли, чтобы ее могилу раскопать. Наплел им кто-то, что она ведьма и у нее неразменный рубль есть. Сло­вом, чушь какую-то. Вот так она и спаслась.

— Да-с, — после паузы изрек Аристарх Петро­вич. — «На свете много есть такого, что не понятно нашим мудрецам». Однако есть некоторые проблемы.

— Вот поэтому-то я к вам и обратился...

— Во-первых, судебное решение относительно ва­шей жены не отменено. Достаточно обычного доноса...

— Позвольте, но вы же сами сказали, что Юлия Николаевна была осуждена несправедливо, — ска­зал Ковров.