Развилка (СИ)

Они существуют на бумаге, но люди в этих флотилиях уже есть, как и несколько речных кораблей. Численность личного состава у моряков 2-3 тысячи человек.

В-четвертых, авиация.

После инспекционной поездки полковника Мальцева по югу и создания ДКС у нас появились две авиаэскадрильи истребителей. В Ростове семь самолетов и пятнадцать летчиков. В Екатеринодаре двенадцать самолетов и тридцать летчиков. Плюс подразделения охраны и Ростовская авиашкола, которая пока набирает преподавателей. И в ВВС у нас почти тысяча человек.

В-пятых, отдельные группы вроде моей, которых от Дона до предгорий Кавказа не меньше десяти, и Атаманская конвойная сотня. Я считаю, что мы элита. Но нас немного, около пятисот человек.

На этом все. При полном напряжении сил, если посчитать примкнувших к казакам украинцев, русских и белорусов, которые не хотят жить под немцами, каким-то образом "стали казаками" и прибывают на Дон, ДКС имеет немногим более шестидесяти тысяч человек. Это сейчас. Но если нам дадут время, и немцы не станут вставлять палки в колеса, наша мощь будет возрастать, и мы сможем так умыть большевиков кровью, чтобы они раз и навсегда потеряли всякое желание к нам лезть...

Прерывая мои размышления, грузовичок взвизгнул тормозами и остановился. Приехали на базу, пора выгружаться и докладывать Тихоновскому о результатах. Пусть порадуется и начальство порадует, что нашлись штабные документы, а я пока спрячу нашу добычу.

46.

Новочеркасск. 08.12.1942.

Подпольщики раскололись и сдали всех, кого знали.

"Казак" оказался диверсантом НКВД, Николай Шапкин, 25 лет, родом из Таганрога. Комсомолец. Полгода провоевал в составе воздушно-десантной бригады. Потом прошел курс специальной подготовки и в составе группы был заброшен в немецкий тыл. Выбрасывались диверсанты в Семикаракорском районе, добрались до Ростова и здесь вышли на связь с подпольем. Задача - уничтожение немцев и казаков, с целью стравить союзников. Группа провела семь акций. Шесть прошли удачно, а одна провалилась. Кстати, именно с боевиками этой группы я столкнулся, когда сопровождал Мальцева и Сахарова на Ростовский аэродром. После чего единственный уцелевший боевик подразделения присоединился к подполью. Знал он не очень много. Его дело стрелять. И после допроса, скорее всего, диверсанта поставили к стенке и закопали.

Зато у второго информации было столько, что за ним едва успевали записывать. Матвей Яковлевич Шаповалов, старый большевик, глава одной из подпольных городских организаций. Может быть, самой крупной. Именно он поддерживал связь с Центром и после уничтожения диверсантов (кстати, это была не единственная группа), руководил всеми действиями подпольщиков. Организация у него довольно серьезная, он назвал сотню фамилий и два десятка адресов. Кто-то, разумеется, успеет скрыться, раз Шаповалов и Шапкин не вернулись от Валета, который похитил для них штабные документы. Но большинство подпольщиков будут пойманы. Как бы там ни было, меня это не касалось. Тихоновский хотел задействовать нас в операции по захвату и разгрому подполья, но ему не разрешили. Пусть городская полиция, ШУПО и ШУМА поработают, а то совсем расслабились. Думают, раз фронт далеко, все у них хорошо? Нет уж, пока идет война фронт везде.

Итак, свою задачу мы выполнили и вернулись в Новочеркасск, где я неожиданно встретил Валентина Беринга. Мы совершенно случайно столкнулись на улице, и он, заметив меня, радостно улыбнулся и подошел.

- Здорово живешь, казак! - воскликнул капитан.

- Слава Богу, - привычно отозвался я и увидел, что он заметно скособочен на левый бок. - Что с тобой, капитан?

Свойское обращение на "ты" Беринга не смутило, и он ответил:

- Мы за линией фронта были, в гостях у большевиков. Знаешь ведь? Там меня и зацепило.

- Что вы на задании, я знал. Но мне никто не сообщил, что вы вернулись.

- Наверное, не посчитали нужным или не успели. Группа только четыре дня назад к своим вышла.

- И где работали, если не секрет?

- На Кавказе, Андрей, а подробности опустим.

- Понял, об этом больше не говорим. А как казаки, потери есть?

- Кто выжил, отсыпается и отъедается. В потерях четверо. Ты всех знаешь: Евтушенко, Карпов, Тимонин и Щербаков.

- Справные казаки были. Мир их праху.

Посмотрев в сторону Войскового собора, я перекрестился. Потом снова обратился к Берингу:

- Ты не спешишь?

- Время есть, - он попытался пожать плечами, но поморщился от боли и добавил: - Один час.

- Пойдем в кафе, поговорим, - предложил я.

- Согласен. Тем более что темы для разговора имеются. Сам тебя хотел найти. Но раз уж встретились, не будем откладывать беседу в долгий ящик.

Спустя десять минут мы разместились в офицерском кафе невдалеке Атаманского дворца. Заказали кофе, между прочим, натуральный, хотя и дорогой. Заказ принесли быстро, и в заведении, куда часто заходили немцы и казаки, немноголюдно. Нам никто не мешал и, обменявшись незначительными фразами о жизни, мы затронули серьезные вопросы.