Развилка (СИ)

Я присел под дерево. Группа, которая двигалась следом, повторила мое движение, рассредоточилась и замерла, а Иван Сергеевич, который находился в ядре, в самом безопасном месте, направился ко мне.

Алейник и Сотников подошли одновременно. Они тоже присели и казак доложил:

- Людей нет. Но нашел свежие кострища и следы. Партизаны. Человек двадцать. Снялись три-четыре часа назад, и ушли на восток.

Иван Сергеевич посмотрел на меня. Он ждал рекомендаций и я сказал:

- При обычных обстоятельствах стоило бы вызвать роту солдат и поохотиться на партизан. Но внимание к себе привлекать не надо. Поэтому двигаемся дальше самостоятельно, со всеми положенными предосторожностями.

- Правильно, - Алейник согласно кивнул и добавил: - До цели еще примерно полтора километра.

- Мимо не проскочим? - спросил я его.

- Не должны.

Сотников, не понимая, о чем речь, неодобрительно покачал головой, а я ему подмигнул - не кручинься, братка, всему свое время, если что-то найдем, обо всем узнаешь.

Свернув в щель Мандрыкина, группа двинулась в гору. Подъем не сложный и есть еле приметные тропинки. Однако мы не торопились, шли осторожно. Во-первых, можно напороться на партизан. А во-вторых, Иван Сергеевич искал приметный камень и никак не мог его разглядеть.

"А может Сергеича обманули? - подумал я, посматривая на Алейника. - Пришел какой-нибудь "сказочник", задурил старому казаку, который помешан на кладе, мозги. А потом взял награду и сбежал. Может быть такое? Запросто"...

- Есть! - неожиданно сказал Иван Сергеевич и резко остановился.

Приблизившись к Алейнику, я посмотрел, куда был направлен его взгляд, и увидел на склоне большой валун. Он выпирал из поверхности горы и был покрыт густым слоем лишайника. Судя по всему, его давно не трогали.

- Вы уверены? - спросил я Ивана Сергеевича.

- Нет, - он покачал головой и начал карабкаться по склону. - Сейчас проверим, там приметы должны быть.

Проверка это хорошо и правильно. Но про безопасность забывать тоже нельзя и, прежде чем последовать за Алейником, я приказал двум тройкам взять периметр под охрану. Одну направил вперед, к стоянке партизан, которая совсем рядом, и ее повел Сотников. А тыл прикрыл Сахно. Остальные оставались на месте.

Спустя пару минут я присоединился к Алейнику, догнал его и помог старому казаку взобраться на склон.

Камень как камень. Перед ним небольшой уступ. Обычный природный валун. Таких по окрестным горкам тысячи. С чего Иван Сергеевич решил, что это именно тот, который нам нужен? Непонятно. Да и не похож он на камень, который закрывает пещеру. Можно ведь и логически подумать. Дорога есть, но она плохая и идет вдоль реки. По щели пройти можно, но тяжело, тропа неудобная. Каким образом сюда, если в щели Мандрыкина, действительно, существует потайная пещера, затаскивали бочки с золотом? Сколько сил для этого необходимо приложить? Или здесь только часть казны?

Вопросы. Вопросы. И снова вопросы.

- Вот примета! - содрав с камня кусок зеленого покрова, выдохнул Алейник. - Гляди, Андрей.

В самом деле, под лишайником оказался знак. В камне был выдавлен крест.

- Давай попробуем сдвинуть этот булыжник, - смахнув со лба пот, сказал Иван Сергеевич и навалился на валун.

"Его и десять человек с места не сорвут", - подумал я, но встал рядом с Алейником и начал ему помогать.

Как ни странно, валун, который казался огромным монолитом весом в пару тонн, дернулся. Мы навалились на него вдвоем и он, со скрипом и скрежетом гравия, хоть и с трудом, примерно на метр отвалился в сторону. В скале появилась щель и Алейник, размашисто перекрестившись, устало просипел:

- Слава тебе Господи!

Казаки, которые наблюдали за нашими действиями, молчали. Я приказал достать заранее подготовленные фонари, а затем, пропустив вперед Ивана Сергеевича, вместе с двумя бойцами вошел в пещеру. Свет фонарей осветил ее и я понял, что это не природное творение, а дело человеческих рук.

Сначала мы оказались в широком коридоре, который был выложен мергелиевыми плитами. Надо сказать, на вид они тяжелые, каждая весом по сотне килограмм, и объемные, два на три метра. Швы скреплены известью и заметно, что раньше их поверхность покрывалась побелкой. Коридор был прямым, тянулся на тридцать метров, и когда мы его миновали, то очутились в просторной пещере. Она оказалась совершенно пустой, но за ней была следующая. Кстати, тоже пустая. Сквозь узкие щели в потолке в пещеру проникал свет. Не яркий, но если бы мы погасили фонари, его бы вполне хватило для того, чтобы осмотреться.

- Опять пусто, - с заметным раздражением в голосе произнес Алейник. - Неужели меня обманули?

Его вопрос был риторическим и ответа не требовал. Иван Сергеевич замер на месте, наверное, переживал, а я обошел пещеру по кругу. Стены и пол из знакомых плит. Выхода в другие подземелья не видно. Однако, обходя пещеру, в одном месте я почувствовал сквозняк. По щеке прокатилась холодная волна, и я замер. Повернул фонарь на стену, присмотрелся, и обнаружил, что одна плита слегка покосилась, и за ней не камень, а темнота.