ВЗМ стремится к той конкретности, которая возникает в непосредственном отношении между сущностями, тогда как личности, находящиеся на более ранних уровнях развития личности, равно как и на уровнях ее формирования (за исключением разве что первого – «социальной растворенности»), дрейфуют в сферах, где нет данного индивидуального отношения сущностей, но где есть лишь отношения отношений. И если индивидуальное отношение можно уподобить искре или, лучше, свету, то все прочие отношения есть лишь отблески этого света, его отражения. Из мира зеркал ВЗМ устремляется к пространству света, где истина есть не «правильное суждение», но фактическое существование, лишь овеянное содержательностью, но ею не являющееся.
И если ВЗМ лишь устремлена к сущностям явлений, фактически продираясь сквозь покровы содержательности, сотканные синергичным действием вещей и языка, то ВОМ – вторично открытая модель (или четвертый уровень развития личности) находится в тех индивидуальных отношениях, которые эти сущности порождают. Сказать о ВОМ нечто большее представляется крайне затруднительным, во-первых, из-за того, что сам язык ей чужд, а во-вторых, потому что ВОМ малоизвестностна, исключительно редка и относительно феноменологически сокрыта от познавательного аппарата любознательного исследователя. О ней можно было бы узнать гораздо больше, не обладай мы той пытливостью ума, что так необходима исследователю и так бесполезна для изучения ВОМ.
Таков вкратце процесс развития личности, отрицать его существование бессмысленно, описывать его иначе как структурно – не представляется возможным. Личность, сформированная в процессе адаптации к социальной среде, может модифицироваться, а может усовершенствоваться в течение дальнейшего своего существования. Если мы воспринимаем социальность (в самом широком толковании этого слова) как нечто неприкасаемое и исключительно ценное, значимое само по себе, то, разумеется, усовершенствование личности будет является для нас завидной целью. Однако же если воспринимать социальность лишь как одну из существующих вещей и равнозначную им, если не рассматривать человека в обрамлении романтических и идеалистических представлений, то восторженные эпитеты, традиционно относимые на счет личности, вряд ли покажутся уместными, а естественной нашей потребностью станет модификация личности – с тем чтобы снизить степень ее искусственности и неадекватности жизни фактической (лишенной когнитивных привнесений).
Именно эту функцию и выполняет процесс развития личности, служащий по сути аннигиляции искусственных приспособительных средств, которыми обременил себя человек в процессе формирования собственной личности, аннигиляции, происходящей без утраты тех необходимых поведенческих навыков, которые не утяжеляют (усложняют), а, напротив, облегчают его существование. Обретение же естественности и адекватности, уход из мира представлений с основанием себя в мире явлений не может не гарантировать устранения тех невротических аберраций, которые конституируют современного человека.
Самоактуализация
Всякий процесс обеспечивается конституирующей его тенденцией, таковой для развития личности является тенденция к самоактуализации. Появление понятия самоактуализации традиционно связывают с именами Абрахама Маслоу и Карла Роджерса, что верно лишь отчасти. Действительно, термин «самоактуализация» был введен в научный обиход именно этими двумя исследователями. Однако А. Маслоу, как известно, заимствовал понятие самоактуализации у К. Гольдштейна, заметно, правда, изменив его содержание. Для К. Гольдштейна самоактуализация есть фундаментальный процесс, имеющий место в каждом живом организме и приводящий как к позитивным, так и к негативным последствиям. Он писал, что «организм управляется тенденцией актуализировать в наибольшей возможностной степени свои индивидуальные способности, свою „природу“ в мире»,[140]
это то необходимое напряжение, которое позволяет здоровому организму упорядочить свою деятельность.