Развитие объектов

Современная наука (в широком плане, как культурное явление, как социальный феномен) – это не только отвлеченно понимаемое познание и знание. В отечественной философско-методологической литературе понятно уже более полувека, что наука (как и любой иной социально-культурный феномен) – это а) совокупность социальных отношений (для науки – гносеологических отношений, то есть отношений по поводу познания природы, общества и человека)[73]; б) совокупность социальных институтов, обеспечивающих функционирование и развитие науки; в) содержание науки как совокупности научных идей. Лишь такое понимание природы науки способно объяснить ее позиционирование в ряду иных культурных (социально-гуманитарных) феноменов, а тем самым – и в системе природы, в рамках которой живет и развивается человек и человеческое сообщество. Недопустимо говорить о науке лишь как о наборе идей, поскольку в этом случае получается абстрактное (оторванное от реальности) представление как о самой науке, так и о целях и результатах ее деятельности. Более того, данное представление, основанное на понимании разума как некой абстрактной внесоциальной сущности, во многом заводит в тупик идеологию и социальную практику проекта Просвещения, особенно основанную на индивидуализме XVIII–XIX века. Конкретное же рассмотрение науки естественным образом предполагает, что это не только набор идей, личностных усилий и индивидуальных способностей, но и совокупность определенных социальных отношений и институтов как принадлежности социально-культурных феноменов. В реальности человек не воспринимает и не позиционирует себя как абстрактного индивида, он включен в конкретные культурно-исторические общности, конкретный метафизический и культурный контекст. Все это вполне относится и к наукам о развитии.

Содержание и характер реализации идеи развития в каждой отдельной науке и типе наук различается по многим причинам:

– отличие метафизических оснований мировоззренческих систем, берущихся за основу теории процессуальности (развития) в той или иной научной теории (концепции), связанные как с цивилизационно-культурной, так и с социально-групповой (классовой) принадлежностью той или иной концепции науки;

– отличие характера и содержания культурной концепции Просвещения, в рамках которой развиваются базовые положения той или иной науки;

– специфика системы рациональности, характера соотношения эмпирического и теоретического и других параметров конкретных наук и научных концепций.

Наука как планетарный исторический феномен представляет собой комплекс взаимосвязанных и взаимодействующих национально-культурных научных комплексов. Данные комплексы имеют собственные закономерности и этапы функционирования и развития, внося вклад в эволюцию науки в целом, но развиваясь в соответствии с собственными материально-идеально-человеческими комплексами – по отраслям науки, по степени вклада в общечеловеческую «копилку» и т. д.

Состояние и динамика науки (во всех ее аспектах) в той или иной стране зависит от состояния и динамики национально-культурного образования в целом.

Наука может и должна эффективно участвовать в национально-государственной конкуренции – потому в развитых и интенсивно развивающихся странах огромное внимание и приоритеты отдаются национальной науке и экономике. Более того, в настоящее время начинается эпоха масштабного освоения человеческого духа (идеального), основанного на нем управления и развития человечества. Острие противостояния разных метафизик и наук поэтому смещается еще и в эту сторону – пока незаметно для большинства людей.

Примечание 1. С некоторых пор в России и в мире в целом практически перестали говорить о социальной (тем более социально-групповой, в том числе классовой) природе науки, о ее отношении с различными социальными слоями и группами, хозяйственными и политическими акторами, органами государственной власти. Это произошло исключительно по идеологическим основаниям, исходящим от глобалистов и праволиберальных идеологов, пытающимся замаскировать активное использование науки в элитарных целях и ограничить доступ к ней демократического сообщества. Естественно, данный «отказ» от социальной природы науки не имеет никаких научных оснований, а сама ее «отмена» в либеральной науке и идеологии не отменила действительную социальную природу данного феномена человеческой культуры. Более того, есть все основания утверждать, что указанный признак (социальная и культурная обусловленность) является одним из ключевых в формировании и понимании природы науки, причем именно в смысле «конкретности» научного и философского познания (которое еще Г. Гегель справедливо противопоставлял абстрактности[74]); этот признак есть фундаментальная сущность науки (как, впрочем, и всякого иного социально-гуманитарного феномена).