Развод

— Хочу услышать резонное пояснение твоему отказу. Что плохого если Вероника будет приходить вместе со мной? Она будет за столом спокойно рисовать, играть, а заодно привыкать к тебе. Знакомиться ненавязчиво.

— Больница и моё состояние не лучшее место и время для знакомства. Давай подождём до моей выписки? — Руслан попросил и ждал моего ответа, и я не смогла настоять на своём.

— Хорошо. — согласилась, хоть и чувствовала, что это неправильно.

Когда Руслана наконец-то выписали, улочки уже прогревались весенним солнцем. Я ждала этого дня с нетерпением, хотелось скорей оказаться дома вместе и забыть дорогу в больницу, а главное, познакомить Веронику и Руслана.

Мы ехали ко мне домой на такси, Руслан никому не захотел сообщать о своей выписке, хотел сделать сюрприз.

— Вот тут остановитесь, — попросил таксиста, когда мы ещё не доехали до места. — Прогуляться хочу. — пояснил свою просьбу, но я-то понимала, что он оттягивает момент встречи с Вероникой.

Руслан пытался скрывать, но я видела, как ему это тяжело даётся. Каждый разговор о дочери он переживал в напряжении. Я опасалась в это лезть, примерно понимая, что его гложет, но Руслан сам поднял эту тему именно сейчас.

— Как это было? — спросил меня неожиданно, когда мы медленно шагали по пешеходному мосту.

— Ты о чём? — я его не поняла.

— Ты же сбежала из-за ребёнка, боялась, что я что-то сделаю. Эля сказала, что я угрожал тебе. Я не помню этого. —  я смотрела на его лицо и в очередной раз не верила, что это мой Руслан, которого я всегда знала уверенным и пробивным.

Каждая фраза давалось ему с трудом.

— Да я знаю. Эля мне говорила, что ты не помнишь. — я испугалась в этот момент, что он попросит меня ему рассказывать, а я этого вовсе не хотела.

Самой бы забыть это всё как зыбкий кошмар, но моя память не так добра ко мне, как память Руслана. 

— Напомни. Не хочу забывать. — он прижал меня к себе, на глаза сразу слёзы навернулись, и я поторопилась их спрятать, уткнувшись лбом в его плечо. 

Больше всего именно сейчас чувствовала себя идиоткой и жалела, что тогда не сказала ему о беременности, зная теперь, как бы всё тогда изменилось. От этого знания было только больней и жалко потерянного времени, себя, Веронику, Руслана и вообще всех. 

Руслан                                                                                                                                                                                                                                              

До последнего, до самой предстоящей встречи с дочкой пытался сам вспомнить, когда и как наговорил Тасе угроз, что касались ребёнка. Вспомнилось многое, что забылось, но только не это, а Тася не могла рассказать. Спряталась в моих объятиях и плакала.

Понимал, что ей тяжело и не хочет она вспоминать, рассказывать, и тут же злился за её слёзы на себя. Но не мог ничего с собой поделать. Мой эгоизм вновь взял верх над разумом.

— Давай Тася, это точно последний раз, когда мы помянем прошлое.

Я обнял её ещё крепче, словно это ей могло как-то помочь собраться и заговорить. Тася ещё долго молчала, плакала. Как знал, что мы тут надолго, расплатился и отпустил такси, а вспомнив про это, нашёл слова и для Таси.

— Нас ждут. Помнишь? — спина начала давать о себе знать, а я начал терять терпение и поторапливать Тасю, и она наконец-то заговорила.

— Это было у меня дома, там, где я снимала квартиру. Ты тогда звонил мне, просил приехать, это было на следующий день после того, как я подписала договор. Я не приехала, ты сам явился ко мне. — Тася говорила медленно и часто утирала бегущие слёзы, а я вспомнил тот день, но он был как туман. 

В то утро я был так зол, что он лишь дымкой пронёсся мимо. Наверно если бы не подпись договора накануне и даты бы не знал сейчас.

— Ты что-то пыталась сказать да? — начал наводить Тасю на продолжение, потому что она и вовсе замолчала.

— Я...мы с тобой были в душе и я сказала тебе, что никак не предохраняюсь. — одна фраза и снова молчание.

Внутри словно ядерная война начала происходить, хотелось биться головой о чугунные решётки моста. 

— А я? Что я сказал? — хотел услышать подробности от Таси, потому что понимал, что ни хрена я не помню и не вспоминаю.

— А ты тогда очень сильно разозлился на это. Сказал, что это мои проблемы и что если я залечу, то ты...отправишь меня на аборт. — последнее Тася сказала с запинкой, и её версия была более щадящей, чем донесла до меня Эльвира.

— Ты же сейчас понимаешь, что я бы этого не сделал? — отыскал взглядом Тасины глаза, и она верно закивала. 

Мы ещё стояли потом на этом мосту, словно на выходе с чёрной полосы на белую. Я наивно верил, думаю и Тася тоже что наши беды закончились. Но нет.

Всё дело было в Веронике. Первая наша с ней встреча не была радужной. Единственное что дочка сделала, когда увидела меня так это расплакалась. Плач постепенно перерос в истерику, особенно когда Тася отпустила няню, и мы остались в квартире втроём.

Я так и не вручил Веронике плюшевого зайку с большими ушами, и отсиживался на кухне тихонько, слушая, как Тася пытается уложить то и дело ревущего ребёнка спать.

Как только, её попытки увенчались успехом, она вышла на цыпочках ко мне.