Развод

– Ну, а теперь давай рассказывай – кто тебя надоумил подать на развод? Твои подружки курицы  на работе?  Кума Проданша? Верка соседка?  Кто?! Знаю точно, что не сама додумалась. Чего ты вырядилась в суд, примарафетилась ,  как на праздник?

Римма откинулась на спинку стула и впервые за весь день расслабилась. Напряжение спало, настроение почему-то улучшилось. Она смотрела на мужа, на его злость, на его нелепые попытки вычислить предателя в окружении, и ей было смешно. Заметил, таки , её «королевское» преображение!

– Геночка, ты недооцениваешь свою «курицу» жену. А всё почему? Потому, что отдалился ты от меня настолько, что забыл,  на что я способна.  Подать на развод меня «надоумил» ты сам тем, что завёл любовницу, что почти год  живёшь на два дома, что на двоих баб тебя явно не хватает, слабак. Вот если бы хватало, то и заявления на развод не было бы. И наряжаюсь, как на праздник, я давно, да только ты не замечаешь из-за вечной занятости.

Её начинала веселить эта перебранка, и она стала откровенно издеваться над мужем. Он же злился всё больше, становился мрачным, на щеках играли желваки.

– Ты о дочке подумала? Ты хочешь, чтобы её воспитывали твои хахали? Не будет этого!  Короче, я никогда не дам тебе развод, так и знай.

– Нас разведут и без твоего согласия, поверь. Я соберу доказательства твоего блуда, при судье назову вещи своими именами и получу развод. И будет это через месяц.  Так что, успокойся и подумай, лучше,  как дом делить будем. Всё. Я домой. Лера там одна сидит.

Встала, оделась и королевской походкой пошла к выходу.

Утром следующего дня Римма по пути на работу купила хороших конфет девчонкам к чаю, магарыч, так сказать , за поддержку.  Застав в кабинете весь состав отдела, вышла с больничного Зоя, пятая сотрудница, поблагодарила  , положила возле  чайника конфеты, кратко рассказала о происходящем в суде и приступила к работе.  День был «отпускной», потребители,  покупающие продукцию,  шли непрерывным потоком, работы было много. И только обеденный перерыв позволил подругам  перевести дыхание, попить чаю и задать  вопросы – как оно разводиться?

– Зря ты всё это затеяла. – Сказала Зоя. Она с Риммой проработала дольше всех, гуляла на её свадьбе,  видела, как растёт  Лерочка.

– Ага. Добавь ещё, что я с жиру бешусь. – Грубо ответила  Римма.

– Нет. Не добавлю. И не психуй. Я же не говорю, что проблем у вас нет? Есть. И трухануть твоего благоверного надо было. Но суд не разводит даже реально развалившиеся семьи, всё пытается сохранить « ячейку общества», даже если её уже и в помине нет. А  вы с Генкой не сможете жить друг без друга. Я, например, не представляю тебя с другим мужиком. Правда. Вот увидишь, всё утрясётся, всё наладится. Мало кто живёт в семейном «раю».

Все стали высказываться,  обсуждая перспективы развода,  примирения или реальных «боевых действий» в семье подруги. А  Римма слушала, грустно улыбалась и сама себе не могла ответить на вопрос – сможет ли она жить без Генки?  Настолько все чувства переплелись, спутались…

Декабрь всегда пролетал быстро. На работе конец года, отчёты. Дома подготовка к празднику, уборка, ёлка, подарки, обновки  дочке на школьную  Новогоднюю вечеринку. Забота о традиционных новогодних закусках.  И во всей этой, привычной  ,  кутерьме, как молния,  пронизывал вопрос – кому я всё это готовлю, если нет семьи?  Много ли нам с Лерочкой одним надо?  Часики тикали и утекали дни , отпущенные им на примирение. Гена пропадал на работе, где были традиционные зимние аварии и неполадки, она крутилась, как белка в колесе. Какое примирение может случиться между ними в таком ритме жизни?

– Мама, можно я пойду к Юле ночевать? Завтра же не в школу? Ну, пожалуйста. Юлю же родители отпускали к нам ночевать?  Нам с ней надо сценарий доделать на вечеринку, роли распределить , ну и вообще…

Римма,  возразила , скорее, для порядка. Заставила надеть чистую одежду, взять пижаму, завернула кусок пирога с капустой,  который приготовила на ужин,  обняла, поцеловала на дорожку. И именно в это время в окошко постучалась Юля. Проводив девочек, вернулась в дом  и ,усталая,  опустилась  в кресло в тёмной зале. Пятница, усталость   как закономерность. Тем более  –  мужа нет дома , давит одиночество. А часики тикают и  не оставляют надежды.  По щеке скатилась слеза.

 Скрипнула дверь. Вернулся Гена. С работы или…?  Она не стала вставать ,  сидела в кресле в тёмной комнате, наблюдая , как муж раздевается в прихожей. Уставший, значит,  с работы. Ушёл в ванную, вернулся и направился в зал, заглянув по пути в комнату дочки.

– Ты чего в темноте сидишь?  Лера где? – Спросил, включая свет.

– Ушла ночевать к Юле  Субботиной.

– Ты зачем отпускаешь её на ночь к чужим  людям?

– У тебя забыла спросить. Они не чужие люди. Дети шестой год учатся в одном классе, Юля у нас ночевала ни раз, дети любят так общаться. В чём проблема?

– Просто, не люблю я, когда её дома нет.

– Вот, тут вы родственники. Она тоже не любит, когда тебя дома нет. А мне приходится сочинять про то, что папа на работе.