Развод и девичья фамилия

— Стелл, ты же женщина! — устало произнёс Воротаев. — Мать, в конце концов. Скажи, откуда в тебе это равнодушие? Неужели не хочется обнять дочку, расспросить, как они без тебя жили? Тёмка первое время постоянно плакал, а сейчас от Екатерины не отходит, будто боится, что и она исчезнет. Они же живые, Стелла, не игрушки!

— Я их что — бью? — возмутилась жена. — В ломбард заложила, заставила на паперти милостыню просить? Что ты из меня монстра лепишь? Они с отцом, в огромном доме с прекрасным садом. И под присмотром нескольких взрослых. Накормлены, одеты, обогреты, от игрушек игровая ломится. Говоришь, не спросила, как жили? А есть варианты, что плохо? С твоими-то возможностями, Воротаев? Ни в жизнь не поверю! Упрекаешь, а сам меня спросил, как мне жилось это время? Я тоже живая, но тебя это не остановило, когда свою жену и тех же детей из вот этого самого особняка, как надоевшие вещи, погрузили в машину и вывезли. Вон, ни нитки моей не осталось, ни заколки — всё собрал, будто после покойника! Да если бы я тогда не возмутилась и не бросила тебя сама, то ты бы о детях и не вспоминал всё это время! Сплавил с глаз, и тут же забыл. Автопополнение счёта оформил, поручил Валентине доставлять нам продукты — и на этом твоя отцовская забота закончилась бы, — женщина села, придерживая у груди покрывало, под которое она залезла, пока Александр бегал в детскую. — И они уже по тебе плакали бы — что не придёшь, не обнимешь, сказку не почитаешь, но тебя это совершенно бы не волновало.

Александр смотрел на Стеллу, катая желваки. Стерва! Но доля правды в её словах есть.

— Ещё мой след не успел остыть, ещё не разведены, а ты сначала одну любовницу в дом притащил, следом вторую. И не царапает, что дети живые, привязываются, но няни меняются быстрее, чем они успевают привыкнуть? — продолжала жена. — Про себя не говорю — по твоему мнению я — робот. Если нет у меня фанатичной любви к детям, значит, я во всём равнодушная ледышка. Мне новую жизнь начать — раз плюнуть. Фигня вопрос, что ты пять лет назад, когда замуж звал, обещал, что я не пожалею. Не поверишь — жалею! Что повелась на красивые слова, что вообразила — это навсегда, что поверила и доверилась!

— Да как мы жили? Ты же меня на третьем году из постели выгнала!

— Потому что ты заставил меня родить второго. Не помнишь? Я просила — дай отдохнуть после Лизы лет пять, она мне так тяжело далась, что беременность, что роды! Двое суток, мать его, а потому, что ты — ты, Воротаев! — категорически запретил делать мне обезболивание. Дескать, эти препараты вредят ребёнку. И когда врачи предлагали кесарево, потому что роды затягивались, ты и это запретил! Потому что, по словам акушеров, ребёнку затянувшиеся роды не угрожали, они мониторили его состояние, а жена потерпит. Не хотел, чтобы шрам от кесарева испортил мою внешность, поэтому позволил мне мучиться лишние двенадцать часов! Удивительно, как пятнадцать месяцев после рождения Лизки выдержал? Увидел, что девочка, готов был тут же за второго взяться. Напомнить, как ты Тёмку мне делал, что обещал, если добровольно ноги не раздвину? И как ходила с токсикозом, а ты считал это блажью? Или как мы с Татьяной ночами не спали — у одного то зубки, то животик, у второго попить-пописать-на ручки, а ты на меня орал, чтобы я их заткнула, потому что тебе, видите ли, рано вставать? Да — так и жили: я с навязанными мне детьми сама по себе, ты — падишах недоделанный — сам по себе.

— Ну да, а ты, прямо, лебедь белая! Замуж, скажешь, по большой любви шла?

— Не по любви, — не стала отказываться Стелла. — Но и не без симпатии к тебе. Уж что-что, а ухаживать ты умеешь. Много ли мне, неопытной девчонке из глубинки, было надо, чтобы не повестись? Думала, что со временем чувства окрепнут, но, увы! Отношения, Саша, в одиночку не построишь! Ты женился, завёл детей, но не пожелал ни в чём себя ограничивать, вся жизнь в доме крутилась вокруг тебя и так, как тебе надо. А моё мнение во внимание никогда не принималось. Посмотри правде в глаза — мы оба виноваты, поэтому обвинять во всём меня одну я тебе не позволю!

— Допустим, ты кое в чём права, но дальше-то что? Я не собираюсь жить с тобой, ты, как я вижу, тоже не настроена возвращаться. Тем не менее, приехала, закатила скандал, оскорбила няню, напугала детей, ещё и мне какие-то идиотские условия выдвигаешь. У тебя отдых не задался?

- Задался, почему нет?

— Ну, не знаю… Кто он? Дворник? Истопник? После садовника уж и не знаю, что предположить, — насмешливо ухмыльнулся Воротаев. — Не вообрази только, что я ревную! Просто удивляет стремительное нисхождение карьеры Мисс Энск — от жены миллиардера до любовницы садовника.