Развод. Капкан любви

— Устина, — говорит мой начальник и вид его не самый веселый. Хочется спросить что случилось? Но я молчу. И готовлюсь буквально ко всему.

— Что это? Он поднимает мой проект в бумажной форме и трясет им. Я присматриваюсь, он пьян. Не сильно, он только пригубил. Хорошенько так отправил в себя несколько рюмок.

Потом я ощущаю запах перегара. А на столе стоит бутылка коньяка. Вот так здравствуйте. Удивляюсь я, но продолжаю молчать.

Что это? — спрашивает он и его глаза уставились на меня.

— Мой проект, — говорю спокойно.

— Ты уволена, поняла! И чтобы я больше тебя не видел. Сегодня обзвоню все агентства, чтобы тебя даже на помойку не взяли бутылки разбирать. Проваливай дура!

— Что случилось? — произношу я, смотря на его разъяренный вид.

Глава 18

Он столбенеет от моего вопроса.

И белеет еще сильнее.

Мне становится страшно. Он действительно выглядит угрожающе.

— Да что собственно случилось, — кричу я про себя. Не может быть, чтобы проект не подошел. Или что-то другое.

Мой начальник обводит меня взглядом и видно прикидывает, что со мной сделать. Я в это время сглатываю несколько раз и делаю пару шагов назад.

— Ты меня Устина за идиота считаешь? — кричит он, что мне становится не по себе, — думаешь, что самая умная. А я дурак!

Ситуация выходит из-под контроля. Я вообще не понимаю, что происходит, а он по-прежнему продолжает на меня наезжать.

Ситуация накаляется до предела.

И он швыряет мой проект об стол. Бумаги летят в разные стороны. Я смотрю, как мои усилия разлетаются по кабинету, и не понимаю почему?

Он начинает на меня дико орать.

Неприятно, страшно и просто обидно.

— Да как ты смеешь! Я тебя взял по большому блату, чтобы ты такое мне устроила!

Ор стоит невыносимый. Просто ужасный.

Я склоняю голову и просто жду, когда он пророется. На меня так никто не орал. Точно не припомню. Даже папа, который нас бросил, когда мне было четырнадцать.

— Ты просто подумай, что ты натворила, — нескончаемым потоком льются тирады.

— Да что случилось? — вырывается у меня. Я действительно не понимаю, что собственно происходит, чем я заслужила все это.

Он тяжело дышит, смотрит на меня с такой злостью, что становится страшно.

— Вон, — кричит он, видимо выдохся и больше не в состоянии на меня орать. Я просто в шоке. Глупое выражение, я его ненавижу, но по-другому не могу описать того что творится. Я стою посередине его кабинета и ничего не понимаю.

— ВОН! — орёт он, рукой указывая на дверь. Я вылетаю. Мне больше не хочется здесь находится. Одна мысль, которая преследует меня, бежать.

Я подлетаю к своему столу и собираю вещи. Правда, у меня их совсем немного, что могу кидаю в сумку.

Все смотрят на меня, вытаращив глаза. Испуг читается на их лицах. Но я не собираюсь им ничего объяснять, мое дело просто убежать, как можно дальше.

В этот момент выходит начальник и продолжает орать:

— Ты меня слышишь, чтобы даже духу не было. Убирайся ко все чертям, поняла!

Я смываюсь.

Буквально ничего не понимая. Мои руки трясутся. Я реву.

Не помню, как вылетаю из офиса.

Теперь я сижу в парке и с трудом понимаю, как сюда добралась, наверно, бежала. Яркий солнечный свет слепит мои глаза. Рядом со мной играют дети. Громко кричат, пиная мячик.

Я просто смотрю вдаль.

Странно это всё. Он прилетел такой с презентации. Ошпаренный, злой, что же там произошло. Почему он обвинил меня.

Даже ничего не мог объяснить, только одни оскорбления из него вылетали. Вообще не понимаю, за что огребла. Даже стало как-то не по себе. Если честно обидно.

Сидеть в парке, греться на солнышке и размышлять, что же на самом деле произошло, мне помешал телефонный звонок.

Звонит Ирина Сергеевна.

Может хоть она внесет ясность.

Я отвечаю и слышу привет. Её голос не злой и она не собирается на меня кричать. Уже хорошо. Прогресс за сегодняшний день.

— Что случилось Устин? — спрашивает она, и я теряюсь, — мне сейчас звонил твой начальник, орал как сумасшедший.

— Не знаю, я пришла в офис, меня вызвал начальник и начал кричать. Я так и не поняла почему.

— Ладно не переживай, с ним такое бывает. Я не хотела говорить, но он вспыльчивый.

— Ничего себе вспыльчивый, — подумала я про себя. Я бы сказала пожароопасный. Так орать на меня.

— Как проект? — спрашивает она, и я отвечаю, что не знаю, он забрал его себе.

Наступает молчание, видимо она обдумывает.

— Это тоже в его духе, надо было тебе сказать сразу. Впрочем, теперь ты это сама знаешь. Ладно не переживай, я у своих спрошу, что не понравилось Дашковичу, может кто-то расскажет. Ну всё, у меня совещание, я побежала.

Она кладёт трубку, я задумываюсь, смотрю вперед. Что теперь мне делать? С работы меня уволят сто процентов. После такого ора не прощают. Я больше никуда не устроюсь! Нет, мне не верилось.

Впрочем, неважно.

В этом время раздается телефонный звонок. Я думаю, что Влад. Рассматриваю на своём смартфоне незнакомый номер. Одни шестерки. Это Дашкович.

Я нажимаю кнопку вызова и готовлюсь слушать.

— Привет, — раздаётся железный голос Демида.

В этот момент вспоминаю наш с ним договор. Мне становится не по себе. Блин, спать с ним целый месяц, так ведь договаривались.