Развод. Мать-одиночка (СИ)

Не понимаю, она то ли подкалывает его, то ли правда заботится. Но, если первое, наверное, это очень храбрая женщина. Или очень безрассудная.

В любом случае лицо тирана нисколько не меняется. Он попросту не реагирует на слова, адресованные ему.

— Следующий, — произносит он тем же ровным жёстким тоном.

— Идём, красавица, — подсказывает за моей спиной стилист.

А я смотрю в ледяные глаза Дамира и пытаюсь хоть что-то в них прочесть — бесполезно. Его мысли настолько же скрыты от меня, как большая часть айсберга, находящаяся под водой.

Когда я с мальчиком-стилистом возвращаюсь в уже изученную вдоль и поперёк примерочную, действую на автомате: захожу, раздеваюсь, принимаю новый наряд.

— Слушай, — раздаётся шёпот за занавеской, — там такая молния капризная. Ты сама не справишься. Давай я тебе помогу…

И только я собираюсь ответить, как тихий голос стилиста перебивает громоподобный и властный голос другого мужчины:

— Я сам ей помогу.

Глава 24. Ирина

Вздрагиваю, как от удара током.

Зачем Дамир припёрся сюда? Ему что, не хватило роли зрителя?..

— Я жду, — заявляет он с чуть заметным раздражением.

Тем временем я разглядываю третье платье: чёрное, сдержанное, утончённое, средней длины. Сзади — та самая коварная молния, с которой я всё равно пробую управиться самостоятельное.

Но в итоге сдаюсь.

Отворяю шторку, стоя беззащитной спиной к почти незнакомому мужчине, который теперь может во всей красе разглядеть мои худые лопатки и проступающий позвоночник.

Чувствую, как прохладные пальцы прикасаются к моей разгорячённой после такой активности коже. Дамир медленно тянет за «собачку». И всё то время, пока он закрывает молнию, меня не покидает ощущение, что тиран не одевает меня, а будто бы раздевает.

— Повернись, — требует он.

Я поворачиваюсь с опущенной головой. Не хочу ни видеть себя в зеркале, ни этот совершенно непроницаемый взгляд, который мне непонятен.

Кажется, Тарханов снова оценивает мой образ, и снова, конечно же, молчит.

В гардеробной появляется Асия. Наверное, ей очень хочется полюбоваться на плод своих трудов, а я и без того понимаю, что не оправдала ничьих ожиданий.

— О, да… — неопределённо выдыхает хозяйка салона. — Дамир, ну, хоть теперь ты что-нибудь скажешь? Каков твой вердикт?

Тишина.

Я даже слышу, как бьётся моё сердце, и почти готова умереть, лишь бы больше не стоять вот так под прожекторами равнодушных глаз.

— Мы берём всё, — внезапно произносит Тарханов и… уходит.

Поднимаю голову и вижу только его удаляющуюся спину.

Как это понимать?..

— Асия, — произносит Дамир чуть погодя, уже за пределами гардеробной, но я слышу всё, что он говорит, — распорядись отнести всё в мою машину, — он передаёт ей автомобильный брелок. — Мы будем в «Рококо», туда потом занесите ключ.

Стоя столбом, я попросту не знаю, что мне теперь делать. Наверное, надо переодеться обратно и следовать за тираном. Что бы он ни удумал, мне придётся идти у него на поводу.

— Ира, — обращается ко мне Тарханов, когда я уже собираюсь вновь закрыть занавеску примерочной, — оставайся, в чём есть. Остальное вернут в целости. Идём.

Наскоро простившись с услужливым персоналом, я выбегаю из салона и пытаюсь догнать тирана, которые и не думает меня дожидаться. Я только успела прихватить сумочку. Хотя с этим платьем она смотрится вдвойне ужасно.

Дамир не обращает никакого внимания на меня. Кажется, ему совершенно всё равно, есть я тут или уже где-то заблудилась. Он, ни о чём не предупреждая, заходит в какой-то бутик, где его облепляют расфуфыренные консультантки и без долгих диалогов просто называет свою фамилию.

Девушки пулей летят куда-то и возвращаются также всей гурьбой, неся какую-то коробку.

— Давайте мы вам продемонстрируем…

— Не надо, — жёстко перебивает Тарханов и протягивает пластиковую карточку, после чего рывком забирает с прилавка коробку и швыряет мне.

Ну, точнее, это он так передаёт, но выглядит это скорее как подачка голодному бездомному псу. Рефлекторно я ловлю «подачку», а Дамир с тем же брезгливым равнодушием идёт уже обратно на выход.

— Что это? — догнав его, задаю я вопрос. — Что мне с этим делать?

— Думаю, разберёшься, — небрежно кидает тиран. — Я проголодался, так что мы идём в ресторан.

— Обычно девушек не так в рестораны зовут… — роняю я себе под нос.

Вдруг Дамир резко останавливается и поворачивается ко мне. Его голубые глаза блестят совсем недобро.

— Ты — не девушка, — говорит он, будто бы ножом режет. — Ты — сотрудница, которая должна хорошо выполнить свою работу.

Сглотнув неприятный комок в горле, нахожу в себе силы выпрямиться и ответить:

— Инструмент. Я помню. Инструмент для зарабатывания денег.

— Именно.

Хотелось бы сказать, что мой ответ доставил тирану удовольствие. Но, если честно, я уже сомневаюсь, что в этом мире ему вообще что-то ещё может доставлять удовольствие, кроме денег, которые он так любит зарабатывать. Да и любит ли?..

Может, это что-то вроде условного рефлекса? Или инерции, привычки?..

— Нам сюда, — сметает прочь мои размышления голос Дамира.

Мы входим в ресторан.