Развод по-драконьи

Хотелось верить, в ее голове хоть что-то отложилось. Ревность не давала ей меня слушать, но скоро все изменится, и как-то придется превозмогать. Если она и впрямь вцепилась в Брауна в надежде выйти замуж за одного из Златокрылых (пусть и не совсем того, в кого целилась изначально), то хотя бы будет под нашим присмотром.

На город опустилась ночь. Пришлось поймать экипаж, чтобы добраться до гостиницы, хотя сна не было ни в одном глазу. Выяснение отношений с Оливией и воспитательные беседы с Принс отвлекли меня от переживаний за Джулиана, а теперь, когда я осталась одна, они накатили с новой силой.

Получится ли у Брауна справиться с силой? А если их увидят? А если Джулиан пострадает? А если в зверином обличье обида станет сильнее и Браун нападет на брата? Умом я понимала, что все это глупые страхи и Джулиан выбирался из куда более серьезных переделок. Но если бы мы могли управлять своими эмоциями, то жили бы в несколько раз дольше!

В эту ночь я так и не уснула. Сидела у окна, закутавшись в плед, пила, наверное, десятую чашку чая и ждала рассвета, вслушиваясь в звуки в коридоре. Несколько раз, когда хлопали двери соседних номеров, подскакивала, думая, что вернулся Джулиан, но снова и снова разочарованно сникала. Чем дольше он не возвращался, чем сильнее светлело небо, тем больше мне хотелось плакать. То ли от страха за него, то ли от переизбытка эмоций и мыслей.

Когда наконец щелкнул замок на нашей двери, я даже не сразу поняла, что Джулиан вернулся. Уставший, он едва держался на ногах. Я бросилась ему на шею, не сдержав слез, и затихла, уткнувшись носом в плечо.

– Я так волновалась!

– Знаю.

– Все в порядке? Как Браун?

– Будет в норме. Пока спит. Но завтра придется провести с ним беседу. Не имею ни малейшего желания быть драконьим наставником. Но других-то нет.

Я улыбнулась. Пока не воспитаем Принс и Брауна, никаких детей!

Отстранившись, чтобы забрать у Джулиана куртку, я заметила, как он украдкой поморщился.

– Что с тобой? Ты в порядке?

Протянула руку, чтобы коснуться его плеча, но Джулиан инстинктивно отпрянул, и я поняла: нет, он не в порядке.

– Покажи! – потребовала я. – Немедленно!

– Квин…

– Если ты действительно собираешься жить со мной, то покажи!

Он нехотя стянул рубашку, и я ахнула: плечо, живот и часть груди слева были покрыты свежими кровоподтеками.

– Я в порядке, рыжик, просто пара синяков.

– Пара синяков?! На тебе нет живого места! Джулиан, как вообще… Впрочем, не важно. Покажи спину! О Высший, на тебе живого места не осталось! Садись, я сделаю компрессы.

– Все будет в порядке, рыжик. Через пару дней пройдет. На мне быстро заживает. Но от целебных поцелуев не откажусь.

– Как это случилось? Браун?

– Во время превращения ты себя не контролируешь. Бывает всякое. Я просто приложился о камень и очень долго поминал по матушке того придурка, который его там поставил. А потом вспомнил знаешь что?

– М-м-м?

– Что это был я. На каком-то празднике мне торжественно выдали камень, в свое время заложенный в основу первого здания «Драконьих авиалиний». Ну я и положил его в саду. И сверху накидал еще парочку, чтобы сделать вид, что это такое искусство, а все вокруг – необразованное быдло. Во-о-о-от. Так что мама наверняка икала.

– Когда я уходила, она глушила виски и выглядела крайне задумчивой. Думаю, мы перевернули ее мир. Тихо, потерпи.

Джулиан зашипел, когда я стала накладывать мазь от синяков. Как хорошо, что Сопровождающие всегда носили с собой коробку с лекарствами для первой помощи! Как раз на такие случаи. Ну то есть не думаю, что кто-то в руководстве предполагал, что однажды Сопровождающая будет лечить Погонщика, который помогал брату впервые превратиться в дракона. Но во время отдыха между рейсами случалось всякое. Драки стенка на стенку, команда на команду, пьяные приключения, культурные недопонимания с местными, несчастные случаи и случаи несанкционированного героизма. В общем, было чем заняться.

– Пожалуй, буду биться обо что-нибудь чаще, – хмыкнул Джулиан, когда я осторожно втирала теплую мазь в ссадины. – Мне нравится, когда ты так делаешь.

– Не надо. Мне больно на тебя смотреть.

– Все в порядке, рыжик. Со мной все хорошо.

– Я немного поспорила с твоей мамой после вашего ухода… Если вдруг она тебе пожалуется, помни: ты сам выбрал невесту, которая не лезет за словом в карман. Мог бы спокойно жить с кроткой девочкой, выращенной специально для богатого мужа.

– Что-то мне уже страшно. Вы вцепились друг другу в волосы и катались по полу, крича «Джулик только мой, стерва крашеная!»?

– Ну-у-у… почти. Я сказала, что люблю тебя и мне совершенно фиолетово, что на этот счет думает твоя мать. И что она может сколько угодно воротить нос, но мы не расстанемся только потому, что ей так хочется. Придется смириться.

– Не думала сделать карьеру дипломата?

– Не-а.

– Ты умница. Вот поэтому я в тебя и влюбился. Разве прошлая Квин могла так ответить свекрови?

– Да, только нынешняя смелость далась не так уж и просто.

Он заправил мне за ухо выбившуюся из пучка прядь.

– Знаю. Тебе было бы легче, если бы я тебе помог. Но я понадеялся на маму – и ошибся.