Развод по-драконьи

— В брачной вязи двенадцать рун, из которых я разбил только шесть.

— Что?! — напряглась, как струна.

Вот чему она удивляется, они же посещали одну и ту же библиотеку, он сам выдал ей ключ от запретного хранилища. Или действительно не знает?

— Эль, истинные не разводятся. Это их убьет.

Сквозь холодок ее волшебных туманно-серых глаз пробилась первая растерянность, и мгновенно погасла.

— В брачной вязи двенадцать рун, из которых я разбил только шесть, а после… восстановил их. Той ночью, в Ленхарде. Помнишь?

Помнит. В груди проходится сладкой полузабытой дрожью — она помнит, она никогда не забывала. Она только обманывала нас холодом слов и зимним ледком в глазах…

Опрокинуть ее на белый ворс ковра, сжимать до синяков плечи, ласкать рот, запечатывая дыхание и жестоко подавляя сопротивление, восстанавливать право первой ночи супруга здесь, в Семидворье. Заставить стать снова его истинной: выгодной ему, кроткой, послушной, как пес на поводке.

Даже если она будет молить о пощаде или сопротивляться, или… разобьет о его голову вазон с засохшей дребедой, которую мать трогательно называет икебаной. Баронесса, раздери ее ифриты, научила.

Теофас с ужасом приподнялся над бледной опрокинутой Эль, сжимавшей в руке осколок вазона. Глупая, разве эта смешная угроза остановит взявшего полную власть императора? Безумным взглядом он обвел разгромленный кабинет, выглядевший, как поле боя: содранная штора, истлевший ковер, стол, на котором остались борозды от драконьих когтей. Вытянувшаяся под ним Эль, притягательно-сладкая, воздушная, беленькая, как сахар. Хотелось взять ее прямо здесь, выпивая с губ стоны боли… Принудить. Заставить.

Он с трудом расцепил руки и прохрипел:

— Беги, — а когда она непонимающе хлопнула глазами, заорал: — Беги!

К счастью, Эль была умнее баронессы, и вывернувшись из полураскрытой хватки, рванула к двери. Только великий дракон знал, каких усилий требовало остановить древний, вписанный в драконьи гены инстинкт, требующий догнать и… присвоить.

***

Из кабинета я вылетела, словно за мной гналась армия ифритов во главе с императрицей.

Кабинет был буквально завернут в защитные руны, а по периметру центрально коридора через каждый шаг стояли гвардейцы. Некоторые из них должны быть еще помнили меня — отдавали честь, склоняя голову, и отступали в сторону. Некоторые прятали глаза, некоторые с ужасом смотрели на темноту, выползающую в дверные щели.

Меня поймала за руку Рейнхард.

— Ваше… вейра Эльене, что произошло?

Злость на Рейнхарда утихла. Когда он нашел меня в нише с братом и уговорил пройти в кабинет Теофаса, предполагалось, что я смогу рассмотреть клубящуюся в нем темноту и хотя бы понять ее происхождение. А после вышел за лекарем. Бросил меня одну наедине с венценосным психом.

Я с трудом остановилась, поправляя оторванный рукав платья. Эмоции, который накатывали бурей при виде Теофаса, словно выключились, стоило мне выйти из зоны его взгляда. Нет, надо поскорее заканчивать свои дела при дворе и уезжать. Помнить о главном: титул, деньги, поместье. Бежать отсюда с ветерком. Возьму брата, Инес и поминай как звали.

А брак… Ну мы же почти разорвали его в первый раз. Теофас может сколько угодно говорить, что истинные умирают при разводе, но мы вполне успешно разбили шесть первых рун и выжили. На нем так и вовсе не осталось ни царапины.

Мы прошли в малую залу при кабинете императора, буквально искрящуюся от артефактов всех видом и плетений. Здесь нас не подслушают. Кажется, именно здесь Теофас предпочитал проводить встречи с баронессой, если уж никто не застал его в откровенно компрометирующей ситуации. Иначе магические снимки императорского грехопадения облетели бы всю Вальтарту.

Императрице, к примеру, повезло меньше. Ее супруга голым не видели только коровы, да и то, только потому что у них плохое зрение. А так, каждая крестьянка, набравшая монет на столичный вестник, могла разглядеть императора в первозданном, так сказать, виде.

— Неважно, вейр Винзо, — я присела в кресло, жестом предлагая Рейнхарду присоединиться. — Расскажите мне все, с самого начала.

Дорогие читатели! Большое спасибо за ваши звезды, комментарии и награды! Это очень-очень приятно и мотивирует писать лучше ))

21. Ненависть

Рейнхард предсказуемо отказался от кресла. Встал у окна, обрамленного красным бархатом, заложив руки за спину.

— Вы ведь владеете темной магией? — Рейнхард обернулся, а после подошел ко мне.

Стоит ли его опасаться? Вальтарта страдает от темных источников, отравляющих все живое, и Рейнхард когда-то ненавидел темных магов до глубины души. Но теперь он женат на Клео, а что умеет его милая тихая супруга, я знала не понаслышке. Многое она умеет.

— Допустим, — сказала осторожно.

— Тогда помогите ему, принцесса, — он коснулся моего плеча в почти отеческом жесте. — Я не знаю, что произошло между вами, но я уверен, у всего произошедшего есть веская причина.