Развод по-русски

— Эту фантазию своими глазами видели некоторые сотрудники «Роспромстроя», — ничуть не раздражаясь, пояснил Левандовский. — Ваша сестра, Вера Дмитриевна, человек крайне беспечный и даже не задумывалась над тем, что открыто нарушает уголовный кодекс. Впрочем, бог ей в этом судья! Она поехала к мужу с пистолетом в сумочке, но я вовсе не утверждаю, что собиралась его применять. Вовсе нет! Она не планировала никакого преступления, а искренне хотела помириться. А вот намерения Андрея Николаевича были совершенно иными. Я, разумеется, не могу полностью восстановить картину преступления, но примерно себе представляю. В крови Андрея Николаевича обнаружен алкоголь, а поскольку он был трезвенником, алкоголь даже в малых дозах действовал на него непредсказуемо. Короче, он стал угрожать вашей сестре, не исключено, даже физически. У нее на шее был повязан шелковый шарфик, так вот, ткань в одном месте оказалась растянута, для чего требуется большое физическое усилие. Под ногтями Андрея Николаевича мы обнаружили частицы этой ткани. Елизавета Дмитриевна испугалась и выстрелила. С очень близкого расстояния. На такое расстояние человек подпустит к себе отнюдь не всякого. Выстрелила, не думая, и убила. Ну, что ей было делать? Взяла пистолет, шарфиком обтерла отпечатки пальцев и, убежав, выбросила пистолет с шарфиком в мусоропровод соседнего подъезда. Не самое подходящее место, чего уж там! Потом, правда, придумала кое-что дельное. Она ведь прекрасно имитирует чужие голоса, такой редкостный талант! Конечно, мужские голоса даются ей хуже, но, во-первых, у Андрея Николаевича голос высокий, а во-вторых, секретарша, которая с ним разговаривала, уверяет, он был сильно пьян. А ведь она никогда не общалась с ним пьяным и не в курсе, какая у него в этом случае манера речи. В общем, на алиби вашей сестры звонок не тянет. Она, Елизавета Дмитриевна то есть, позвонила и тут же пришла в офис, а Андрей Николаевич был в ту пору уже мертв. Она это знала и дальше весь вечер была на виду, чтобы ее ни в чем не могли обвинить. Но тут возник непредвиденный фактор. Маргарита Варганова, имеющая, кстати, на вечер понедельника твердое алиби, запереживала за своего соседа и начала названивать ему в дверь. Он же, как вы догадываетесь, открыть не имел возможности. Она попросила вашу сестру, у которой был свой ключ, зайти. И, обратите внимания, та наотрез отказалась, хотя накануне безо всяких проблем являлась к своему мужу на квартиру.

— Это я посоветовала ей отказаться, — не выдержала Вера. — И я посоветовала ей дать Рите ключ. Лиза так и сделала, и не вижу в этом ничего странного. Что же касается вашего рассказа, он не представляется мне убедительным. Из фактов здесь только наличие шарфика, и даже если он Лизин, то она могла просто забыть его в свое время в квартире, вот и все. Еще якобы кто-то видел у Лизы пистолет, но откуда вам знать, что тот самый, который вы нашли? А алиби… полагаю, ей и не требуется алиби. Надеюсь, презумпцию невиновности, несмотря на разгул демократии, никто пока не отменял?

— А позвольте спросить, уважаемая Вера Дмитриевна, — неожиданно оживился следователь, — какой предмет изволите преподавать?

— Русский язык и литературу.

— А я думал, математику, — прицокнул языком он. — Логика у вас на высоте. Только, к сожалению, не дослушали меня до конца. Ну, значит, проверили мы вчера соседний мусоропровод и обнаружили там орудие убийства, завернутое в такой красивенький шарфик. И цвет, знаете ли, золотистый, прямо вашей сестре под волосы. Ну, побеседовали с людьми из того подъезда и нашли одну такую старушку, у которой кот и три собаки. Вот в понедельник она их и выгуливала, а сама по сторонам глазела. Пенсионерка, чего с нее возьмешь! Так она Елизавету Дмитриевну очень даже хорошо запомнила. Видала, говорит, ее часа в три дня-то. Выскочила, мол, из того подъезда, будто черти за нею гнались, забежала в наш, я только решила за ней зайти, посмотреть, что она там делает, такая фифа, как она обратно вышла и на улицу побежала. Это факт номер один. Факт номер два — шарфик. Его многие узнали, поскольку его уважаемый Борис Иванович подарил — как вы понимаете, уже после того, как ваша сестра от мужа уехала. Ну, дальше пистолет. Снаружи он был весь протертый, тут не спорю, а вот на внутренней поверхности обнаружили мы пальчик. Правда, не вашей сестры, а Величко Бориса Ивановича, однако на кое-какие вопросы этот пальчик нам отвечает. Пистолет-то тот самый. Ну, и что в подобной ситуации нам прикажете делать? Типично женское убийство, вы согласны? Ни плана, ни складу, одни эмоции. И это типичное для женщин сочетание ума и глупости. Мужчина или умен, или глуп, а вот женщина может придумать себе такое красивое алиби и в то же время орудие преступления взять и кинуть в панике в мусоропровод. Картинка классическая, Вера Дмитриевна.

— А что говорит Лиза? — осипшим голосом спросила Вера.

— Пока не признается, но это вопрос времени.

«Не признается», — повторила про себя Вера, а вслух горячо произнесла: