Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем (СИ)

Он и позже меня навещал. В комнату больше не лез, привязывался по дороге на работу или прошмыгивал внутрь магазина с одним из покупателей, а то и внаглую вместе со мной, потом прятался по углам, а я делала вид, что совершенно не в курсе, что он рядом.

Блейз повадился бегать на обеды в пекарню, тогда как я – наоборот. Подозреваю, господин Ульв внял моим вдохновляющим речам и принялся за ухаживания всерьез, поскольку в меню у Теризы иногда случались острые пирожки, пикантные пирожки и соленые крендельки. Очарованная мисс Конти путала специи или сыпала в тесто соль вместо сахара. Рассказала ей про сухое соленое печенье и соломку. Пряные травы она сама придумала добавить, и в ассортименте пекарни появились “эзахельские лакомства”, подаваемые с крепким сладким черным чаем или ореховым квасом.

Был еще гость. Визит леди Хант в ее собственную лавку не был ничем удивительным, даже с учетом ее боязни открытого пространства, о котором я узнала от Блейза, разве только то, что пришла она ко мне. Как раз в обед, когда кроме меня никого не было и я уединилась в кабинете управляющего с большой чашкой и большой плюшкой, которую как раз к обеду и припасла.

У леди был свой ключ от магазина, так что я немного испугалась, услышав шаги, так как заперла дверь. Алисия Хант прошла прямо в кабинет. Мы едва не столкнулись нос к носу в дверях.

– Очень хорошо, что я застала вас одну, дорогая Эльзбет, – сказала она после приветствий, шумно устраиваясь на стуле и шурша бумагой в коробке с воздушным зефиром, которую принесла с собой.

Румянец вернулся на ее бледное после короткой перебежки из экипажа в лавку лицо, она сама налила себе чая в чашку Блейза и положила зефирку на мою тарелку с плюшкой. Я не знала, что от нее ждать. Леди Хант была мне приятна, полагаю, что и Эльзбет тоже, но я понятия не имела, насколько близко они были знакомы.

– Вкусный чай, – начала она, видя мою растерянность. – Вы кушайте, дорогая, обед не бесконечный, а я поболтаю, да? – И подмигнула. – Понятно, что вы сейчас сидите и думаете, что этой сумасбродке Алисии Хант от вас нужно и вообще желаете, чтобы вас все оставили в покое. Гадкий мальчишка Из, мой, – уточнила она, поиграв бровями и шумно отпив из чашки, – рассказал немного, что произошло. Вы в праве дуться на этих паразитов за устроенное безобразие и было бы странно, если бы вы не дулись, но я не теряю надежды, что вы все же не прекратите меня навещать, как навещали прежде. Среди моих знакомых не так много тех, кого приятно видеть в гостях, и не хотелось бы уменьшать это количество. Ризер любит вас как сестру, о которой всегда мечтал, и тоже будет рад. Так что заглядывайте. Впрочем, у вас, Эльзбет, куда больше шансов его увидеть, чем у родной матери. На всякий случай, дадите мне знать, когда этот прохиндей явится?

Я ошеломленно кивала. Обязательно. Сдам с потрохами. Если Кор, мой единственный доступный способ связи, не станет упираться. Сколько я ни пыталась, у меня так и не вышло поладить с другими вестниками, которыми все здесь пользовались. Опускаешь монетку в приемник у тумбы с объявлениями и одна из свободных пташек твоя на разовое поручение. Еще можно купить амулетик в виде бумажной птички. Встряхиваешь – и птичка становится почти настоящей, только прозрачной и рассыпается после вручения послания. Даже с такими не получалось. Они меня будто не слышали.

Леди Хант допила чай, слопала зефирку, опасливо покосилась на окошко за моей спиной и добавив: “Приезжайте, Эльзбет”, попрощалась и ушла.

А на следующий после визита день мне пришло странное послание с Островов.

Глава 2

Вестник, вручивший конверт, был похож на миниатюрную жар-птицу. Он нагнал меня, когда я только собиралась войти в магазин. И мне сразу стало не по себе, будто кто-то недобрый посмотрел в спину. Скользнув взглядом по оттиску печати и подписи снаружи, я спрятала конверт в сумку и не осмеливалась открывать его до тех пор, пока не пришла домой.

Архипелаг Лона-Сун, Силль-Элесте, Ллосэ-фарн. Для олва Эль-Лизбет тур Лоссэ от мирэ Аскаэля – все это звучало сущей абракадаброй, читалась так же и вызывало глубинный застарелый страх и отчаяние. Еще вспоминался голос, которым Кор говорил, подтверждая Блейзу, что мышь на столе сортировочной действительно я. Владелец голоса именно так и назвал меня – Эль-Лизбет. И Блейз иногда похоже называл. Вероятно, приставка “эль” обозначала мое полукровое происхождение. Но что нужно от меня этому Аскаэлю из Ллосе-фарн? Он какой-то мой родственник и жаждет осыпать меня милостями и наследством? Не верю.

Написано было с таким обилием хвостиков и завитков, что я так и не смогла разобрать ни слова. Только приветствие. И то лишь потому, что догадалась, что это приветствие. Ведь с этого начинают письма?