Развод с генералом драконов (СИ)

— Мелинда! — Деллия вздыхает с улыбкой. — Я сбежала от Верховного карателя. Думаю, с монахинями будет куда проще. Так что? Едем вместе?

Она подаётся вперёд, упираясь локтями в колени и протягивает мне поднятую вверх ладонь. Смотрю на Деллию, и внутри разливается странное чувство. Я знаю её всего несколько минут, а чувство такое, как будто мы всю жизнь знакомы. Разве так бывает?

— Едем! — ударяю её ладонь своей.

Дэллия сжимает кулачок и выжидательно на меня смотрит. Следую её примеру. Касаемся друг дружку костяшками пальцев. Ребячество какое-то, но от него вдруг теплее на душе. Дэллия одобрительно кивает:

— Тогда слушай мой план!

6. Обитель

Мелинда, 5 лет спустя.

Коридор залит солнечным светом, льющимся через ряд полукруглых окон. Перехватываю поудобнее плетёную корзину, доверху наполненную красной лавандой, которая растёт только на южном склоне горы Архель, в изножье которой и расположена Обитель Светлейшего.

На мне простая серая ряса, голову скрывает белый платок — обычная одежда послушницы. Прутья корзины больно режут воспалённые ладони — никакие перчатки не спасают от сока из стеблей красной лаванды, поэтому желающих её собирать всегда мало. Но приходится. Из красной лаванды монахини готовят особую мазь. Только она бесследно излечивает огненную оспу. Секрет мази хранится в строжайшей тайне.

Ею лечат всех нуждающихся, но только здесь, в больнице при Обители. Монахини уверяют, что мазь утрачивает свои целебные свойства, если вынести её за пределы Обители. Я же подозреваю, что служительницы Светлейшего лукавят и не желают лишаться такого важного рычага влияния, а также обширных пожертвований от благодарных богатеньких пациентов.

Ставлю корзину на длинную деревянную лавку рядом с кабинетом настоятельницы.

— Сестра Мелинда! — ко мне тут же приближается Зарина в чёрной монашеской рясе и таком же платке. — А у вас неплохо получается!

Маленькие чёрные глазки Зарины жадно осматривают полную корзину, которую я принесла, после чего монахиня достаёт из фартука тетрадочку и делает в ней отметки, шурша карандашом.

— Благости, сестра Зарина! Благодарю за добрые слова! — отвечаю вслух, а про себя размышляю, какую пакость она задумала на этот раз.

Мясистый нос сестры Зарины морщится, когда она прищуривается, рассматривая меня, обнажая в улыбке-оскале неровные жёлтые зубы:

— Обязательно смажьте руки на ночь, — кивает на мои перебинтованные ладони. — Завтра придётся сходить на гору опять.

— Снова мне? — поднимаю брови.

Обычно за красной лавандой ходят пару раз в неделю, не чаще.

— Снова вам, — улыбка Зарины становится шире. — За компанию с подружкой. Завтра её очередь, а кроме вас с ней идти никто не рискнёт, сами понимаете…

Чтобы пресечь дальнейшие намёки, склоняю голову набок:

— Как скажете, сестра Зарина.

Мясистый нос монахини разглаживается:

— Благости, сестра Мелинда!

Дверь в кабинет настоятельницы распахивается. Поворачиваю голову и тут же бросаюсь туда:

— Дэллия! — придерживаю за локоть покачнувшуюся подругу, всматриваюсь в её бледное лицо и чернильно-синие глаза с медленно гаснущими в них золотистыми искрами.

После ментального перенапряжения они всегда такие. Нельзя, чтобы кто-то заметил!

— Сестра Дэээллия! — раздаётся тягучий скрипящий голос. — Вот так совпадение! Вы навещали настоятельницу! Опять! А я как раз вас ищу! Сестра Дэллия, ну же, взгляните на меня!

— Ой! Живот! — сгибаюсь пополам. — Прихватило! Как же больно! Сестра Дэллия, проводите меня до кельи!

Хватаюсь за локоть подруги и тяну её прочь, чувствуя спиной тяжёлый подозрительный взгляд.

Едва мы заворачиваем за угол, выпрямляюсь. Почти бежим с Дэллией вперёд, вниз по лестнице, снова прямо, поворот. Фух!

Мы одни в пустом переходе, соединяющем монастырь с сиротским приютом. Справа и слева никого. Дэллия прислоняется спиной к стене и закрывает глаза, а когда открывает их, они снова светло-фиалковые.

— Ты как? — касаюсь пальцами щеки подруги.

Губы Дэлли растягиваются в грустной улыбке:

— Одно и то же сознание с каждым разом подчинять всё сложнее, а мы воздействуем на настоятельницу Тирс уже пять лет. Сегодня я почти вычерпала резерв, в следующий раз его может не хватить, и тогда…

— Значит, следующего раза не будет! — шепчу горячо. — На нас и так уже косо смотрят! Никто не готовится стать монахиней пять лет! Никто не ходит пять лет в послушницах! Настоятельница дважды продлевала нам срок перед постригом! Третьего раза ждать нельзя. Зарина точно этого так не оставит!

— Эта змея снова вынюхивает! — Дэллия прислоняется затылком к стене, устало прикрывает глаза. — Я готова свалить отсюда, чтобы просто ЕЁ не видеть!

— Да, — отступаю назад и обхватываю себя ладонями за локти. — В последнее время она порядком меня утомила. Явно что-то замышляет. Вопрос не в том, осмелится ли донести на нас, а — когда.