Развод (СИ)

Ох. Ну и видок. Вчерашние ссадины отекли сильнее, под правый глаз сполз синяк, губа как у моей секретарши, когда я срочно вызвал её с выходного, а она только-только было от косметолога.

Как ещё дочь не испугалась.

Ставлю чайник и завариваю чай. Безумно приятно делать это дома. Новая квартира так и не стала мне тем местом, где душа отдыхает.

Садимся с Викой пить чай. Дочь трещит без умолку. Она соскучилась и ей хочется многое рассказать. А мне слушать приятно — снова погрузиться в это тепло и свет семьи. Скорее бы Ирина вернулась. Едва ли не по рукам себя бить приходится, чтобы не схватиться за телефон и не позвонить ей снова.

— Слушай, пап, — внезапно серьёзно говорит Вика. — Мне кажется, мама болеет.

Я настораживаюсь. Дети, хоть нам и кажется наоборот, очень внимательны. Особенно к родителям.

— С чего ты взяла? — откладываю свой бутерброд и внимательно смотрю на дочь.

— Она больше не ест свою овсянку с бананом по утрам. Говорит, что не хочется, но я думаю, мама не хочет меня расстраивать. У неё живот каждое утро болит. Я несколько раз вставала пораньше, и слышала, как её тошнит в ванной.

Сглатываю.

— Она вообще бананы есть перестала. И в салат фруктовый не кладёт теперь, и мороженое банановое не ест. Раньше мы с ней каждый день после садика ходили мороженое есть, но она теперь берёт простой пломбир.

В голове будто большие часы. Тик. Так. Тик. Так.

А потом бой. Аж в ушах запирает.

Пульс вторит громко в висках.

Ира не ела бананы, когда была беременна Викой. На дух их не переносила, хотя до беременности обожала всё с банановым вкусом.

?

Не об этом ли она хотела мне сказать, когда приезжала вчера в офис? Тогда понятно, почему так рассердилась, когда Аня вошла.

Нужно было выставить Анну сразу, а Иру догнать.

Но, зная свою жену, сомневаюсь, что она бы что-то сказала. Ире если перебить настроение, она будет в себе держать. Пока не отойдёт.

А вечером… да не до разговоров было нам обоим.

— А к врачу мама ездила? — спрашиваю Вику.

— Не знаю, — она пожимает плечами и смотрит озабочено. — Но ты с ней поговори, чтобы съездила. Я вот тоже не люблю больницы, но понимаю, что когда болеешь — нужно к доктору. Ты скажи маме, чтобы не боялась.

— Скажу, — подмигиваю дочке, а у самого горло пересыхает. — Обязательно скажу. И это… не переживай, принцесса, если мама и приболела — выздоровеет. Сходим с ней к доктору.

Едва сдерживаюсь, чтобы не подскочить и не начать мерить шагами гостиную. Во всём теле дрожь зарождается.

Я почти уверен, что не ошибаюсь. Ирина беременна. У нас будет ещё один ребёнок. Такой долгожданный!

Это как… как взрыв какой-то. Пульсация света внутри. Я даже теряюсь. Хочется увидеть её скорее, убедиться в своих догадках.

И это меняет дело. Теперь я уже не согласен, чтобы она решала свои вопросы сама.

Снова беру телефон и набираю. Гудки.

Гудки. Гудки. Гудки.

Не берёт.

И через пять минут тоже. И через десять.

Чувствую себя истеричкой. Может, совещание какое-то или встреча.

Или…

Чёрт, что-то неспокойно становится совсем.

— Вик, а давай я тебя к бабушке на пару часов завезу, а сам за мамой съезжу. Так пойдёт?

— Хорошо. Пойду переоденусь и возьму Рокки.

— Да, давай. Жду.

Пока дочь собирается, я чувствую, как моя тревога нарастает.

И Ирина по-прежнему не отвечает на звонки.

Glava 43

Ирина

Я так давно не просыпалась под тяжестью руки Гордея на моей талии, что в первые мгновения пробуждения даже пугаюсь. А потом внутри разливается тепло — мы снова вместе. Думаю, это и так уже понятно, без обсуждений.

Конечно, мы поговорим. Открыто, честно, спокойно всё обсудим и решим, как быть. Я расскажу ему о ребёнке. Мы определимся с законным статусом наших отношений.

Вздыхаю и переворачиваюсь. Смотрю, как Гордей спит. В первые годы нашего брака я часто так делала — мне нравилось наблюдать. Как трепещут ресницы на мужественном лице, как вздымается сильная грудь.

И сейчас, как когда-то, стараясь не разбудить, прижимаюсь ухом к его груди и вслушиваюсь в мерное биение сердца. Вспоминаю, какой он пришёл вчера, какие эмоции фонили от него, как смотрел на меня.

Прикрываю глаза и расслабляюсь. Всё будет хорошо. У нас всё получится. Мы проведём работу над ошибками и больше их не допустим.

А как Вика-то рада будет!

И… надеюсь, она простит нас за то, что заставили пережить наш развод. Стыдно перед ней.

В желудке что-то происходит. Вернее, я точно знаю, что именно. А уж так обрадовалась, что сегодня с утра открыла глаза и целых минут пять не тошнило.

Но что поделать, доля наша женская такая.

Осторожно, чтобы не разбудить Гордея, сползаю с кровати. Набрасываю халат, стараясь глубоко дышать. Но, кажется, приступ так просто меня отпускать не собирается, поэтому выскальзываю из спальни и бегу в уборную.

Минут через десять я уже в полном порядке. Умываюсь и принимаю душ.

Гордею, думаю, нужно отоспаться после вчерашнего, Вику тоже дома оставлю. Воспитателю написать только не забыть.

А сама поеду в офис к Сабурову. Я свою работу почти завершила, а если откажется принять финальный проект — просто уйду. Хватит. У меня теперь есть более чем уважительная причина.