Развод. Тот, кто меня предал (СИ)

Я окончательно тронулся, раз спланировал весь дом так, как мечтала бы Рита. Спальня с большая кроватью, рядом с ней туалетный столик с зеркалом на стене. Отдельная просторная гардеробная и ванная. Огромная кухня-гостиная, пара гостевых комнат. На улице банька и беседка.

И детская.

В зелено-желтых тонах. Для будущего ребенка, пол которого спланировать невозможно.

Она вернется. И мы снова будем счастливы. У нас родится ребенок. Или даже несколько. Катаю эти мысли по кругу и взываю к кому-то там, наверху. Молю, чтобы все это оказалось правдой, чтобы мы снова рядом, снова друг с другом.

Ебнулся я.

Конкретно так тронулся башкой.

Сажусь на диван, откупориваю бутылку вискаря, наливаю в стакан, смотрю. Закуриваю сигарету, втягиваю дым и выдыхаю его. Через месяц новый год. Обычно мы с Кудряшкой на праздники уезжали в горы. Море снега, лыжи, запах хвои — и только мы вдвоем.

Только сейчас понимаю: это все было действительно правильно. Наше единение и отсутствие связи с внешним миром. Мы наслаждались друг другом, подолгу сидели у камина, смотрели на огонь, а потом неистово занимались любовью прямо у этого камина.

Ностальгирую, предаваясь воспоминаниям, а после звонит телефон.

Именно этот звонок и разделяет мою жизнь на до и после.

Глава 13. Ожидание

— Я тебя прошу, прекрати скупать детские шмотки! — Алена ходит по квартире и заглядывает в пакеты, которые снова привез курьер.

Я не могу остановиться. Знаю, что покупать заранее вещи для ребенка — плохая примета, понимаю все. Но в моей жизни за последнее время произошло уже достаточно плохого, я не хочу больше об этом думать.

Теперь только позитив, только улыбки и радость. И бесконтрольная покупка детских вещей онлайн.

— Аленка, ну не могу я, — мягко улыбаюсь и включаю чайник.

Подруга плюхается на стул и вытягивает ноги:

— Ритка, Ритка, — журит меня она, — когда Мирону скажешь-то, м-м?

Имя бывшего мужа режет слух точно так же, как и два месяца назад. Время не помогло, я дергаюсь при упоминании о нем.

— Не знаю, Ален, — сажусь рядом и глажу живот.

Он пока совершенно незаметен, тем более что я стараюсь носить свободные вещи. Кроме родителей, Алены и начальницы никто не в курсе моего интересного положения.

Умом понимаю, что Мирон имеет право знать о том, что я беременна. Но эгоизм и желание уколоть его сильнее мук совести, поэтому я молчу.

Хотя нет, не только поэтому.

Я боюсь, что эта новость не вызовет в моем бывшем муже ни единой эмоции. Мы же расстались, теперь у него новая жизнь, возможно, даже новая любовь.

И тут вдруг я. Да еще и с багажом. Привет из прошлого, так сказать.

А что, если он меня отправит туда, откуда пришла? Не поверит в то, что ребенок его? Или же поверит, примет и будет всегда где-то рядом мелькать.

Вместе со своей новой женщиной.

Мне нельзя волноваться, это плохо для ребенка. Дело в том, что беременность проходит не так, как хотелось бы. Жуткий токсикоз, тонус, не очень хорошие показатели. Меня от одного имени бывшего мужа бросает в дрожь, а что же будет, когда я его увижу или поговорю с ним?

— Ты же понимаешь, что рано или поздно тебе придется позвонить Мирону и сообщить о том, что ждешь ребенка?

Чайник закипает, и Алена, не дожидаясь меня, встает и начинает заваривать нам чай. Я благодарна подруге за то, что она рядом. Даже несмотря на собственные проблемы, она часто приезжает и помогает мне.

— Я скажу ему, Ален. Но чуть попозже. Пускай пройдет первый триместр. Он самый сложный и опасный, слишком высок риск выкидыша.

Подруга ставит передо мной дымящуюся чашку и садится напротив.

— Погоди, почему ты заговорила про выкидыш? Неужели думаешь, что Мирон будет не рад малышу? — нахмурив брови, спрашивает Аленка.

— Ален, а вдруг он уже нашел себе другую? Живет с ней счастливо, и тут я. С пузом. Думаешь, он обрадуется? — хмыкаю печально и отпиваю чай.

— Во-первых, с чего это вдруг ты решила, что он не одинок? А во-вторых, Гош, ну е-мое! Вы восемь лет мечтали о ребенке, и вот он, нате, распишитесь. Ребенок — это всегда счастье. Конечно, в идеале дети должны рождаться в полной семье, и это прекрасно, но что ж поделать, если судьба распорядилась иначе. Так что ответ на твой вопрос — думаю, Мирон будет счастлив. А еще думаю, что он сделает все возможное, чтобы вернуть тебя.

Я резко вскидываю голову и впериваюсь взглядом в подругу. Та преспокойно размешивает сахар в кружке и смотрит на меня со смешинками в глазах.

— Он изменил мне, Ален. О возвращении речи и быть не может. Тем более если бы Мирон хотел вернуть меня, уже дал бы о себе знать, — признаться, это меня немного ранит.

Где-то в глубине души я надеялась на то, что он будет пытаться меня вернуть. Будет приезжать, звонить. Глупо, знаю. А еще бессмысленно.

Грош цена его словам о любви. «Я не отступлюсь от тебя», — его слова. Просто набор букв, не более того.

— Ты такая смешная, Ритк, ну правда, — Аленка постукивает рукой по столу и смеется. — А ты чего ждала? Что он придет на порог и будет у тебя в ногах валяться?

— Примерно, — бурчу я.

— Ну пришел бы, и что? Пустила бы? — спрашивает Алена уже спокойнее.