Развод. Ты не уйдешь (СИ)

Сдаюсь этому желания, чиркнув губами по скуле, сердце жены ускоряется, выстукивая ритмом в мою грудную клетку. Ловлю эти отголоски, крошечные свидетельства того, что ей не все равно.

— Глеб.

— Люблю тебя, Оль. Ты, может быть, и не веришь. Но я никого так не любил, как тебя, и больше полюбить не смогу. В тебе всего себя оставил.

В ответ она поудобнее пристраивается в моих объятиях, я не тороплю ее. Как это сложно, себя сдерживать, когда настолько истосковался.

Потом Оля возвращается к уборке, я вполголоса рассказываю ей о том, что еще не сказал. О дополнительном условии отца…

На этом моменте лицо жены меняет свое выражение.

— Да как же так?! — не выдерживает. — Неужели эта дрянь в нашей жизни навсегда… Я видеть ее не могу. Каждый раз, когда вижу рядом с собой, так и хочется оттаскать ее за волосы и снова вышвырнуть!

— Не навсегда, Оль. Скоро тесты проведут официально, под надзором. Я очень надеюсь, что отец не смог… зачать ребенка с этой прошаренной стервой.

— А если смог? — тихо спрашивает Оля. — Глеб, если он все-таки смог! Бывает же, что мужчины в его возрасте еще способны в зачатию.

— Если он смог зачать ребенка и вот этим своим завещанием решил обязать меня заботиться об его нагулянном ребенке, то я откажусь от всего, от всего, что он мне оставил. Откажусь, но не стану цацкаться с его проколами. Надоело, — сую между губ незажженную сигарету, зубами сжимая фильтр. — Мне вообще не следовало в это лезть, пусть бы сам разбирался…

— Что там вообще, в завещании сказано, если вдруг откажешься?

— А нет там такого условия, представляешь? Папа был уверен, что я сделаю, как он велел, и точка. Он же такой благородный… — усмехаюсь. — И дети не виноваты. Никогда не виноваты. Вот только к его потенциальному ребенку прикладывается родительница Мария, а она… — качаю головой. — Та еще мразь беспринципная, ты и сама видишь. По головам пойдет, лишь бы только свою задницу повыгоднее пристроить.

— Если она, действительно, беременна от Алексея, то мне уже заранее жаль этого ребенка. Неужели ты позволишь… Своему брату или сестре по отцу мучиться в руках этой ужасной женщины?

— Мы сейчас забрели на слишком сложные вопросы, Оль. Я… не готов. Просто не готов такое обсуждать, потому что я всем сердцем надеюсь, что она солгала. Иначе это будет слишком.

— Ты справишься. Что бы ни показали эти долбаные тесты, ты справишься.

— Мда?

— Да, — кивает и добавляет, обернувшись. — Это же ты.

— Знаешь, я не уверен. С похоронами не справился. Размотало.

Потом Оле на телефон приходит сообщение. Ее лицо меняется, взгляд приобретает иное выражение. Она смущена и немного раздосадована. Я каждым своим нервом чувствую, что ей написал он — тот самый мужчина, который дарил цветы.

Ума не приложу, кто он такой!

Пальцы сами по себе сжимаются в кулаки.

Внутри все закипает от ревности и желания крушить.

Глава 29

Ольга

Я совсем забыла про Ивана!

День невероятно сумасшедший, тяжелый… Ведь еще с утра мы были у нотариуса, я видела, как Глеб милуется с Марией. Напоказ ее в сторону отвел.

Его задели цветы, подаренные мне другим.

Он ответил тем, что дал повод думать, будто между ним и Марией что-то есть.

Я в порыве ревности позвонила Ивану: мы договорились встретиться сегодня, поболтать, как это стало привычным. А еще я на свидание с ним согласилась..

А Глеб…

Не знаю, что он сделает в ответ, но я понимаю: кто-то должен это прекратить. Хватит колоть друг друга, будто соревнуемся, кто больнее.

Теперь мне стыдно перед Иваном. Наверное, он уже размечтался, а я… Зря дала ему повод думать, будто не против.

Что я творю? Иван — хороший человек, привлекательный мужчина. Думаю, он достоин большего, чем просто симпатия и благодарность. Ничего большего я ему дать не смогу, он хороший друг, но мужчина у меня всего один. И пусть я пока не могу быть с Глебом, просто не могу, но и бросаться в объятия другого будет неправильно. Нечестно по отношению ко всем нам троим: к Ивану, Глебу и… даже к себе. Если пойду на это свидание, зная, что меня туда не тянет, предам себя. А что может быть хуже? У нас и без этого проблем хватает.

Извиняюсь в сообщении, сказав, что у меня дела. Он предлагает увидеться завтра, я соглашаюсь. Надо сказать ему прямо, чтобы не надеялся. З

Чувствую, что Глеб на меня смотрит, ни одного движения не пропускает.

Взгляд темный, напряженный, кипящий ревностью.

Я убираю телефон в сторону, Глеб пытается сделать вид, будто ничего ужасного не произошло, но это крошечное происшествие вбило между нами клин.

Повисло напряжение…

Я могла бы уйти. Сказать детям, чтобы они собирались…

Но если я так сделаю, ниточка связи между мной и Глебом оборвется. Он будет думать, что я уехала ради другого, будет изводить себя ревностью и злостью. Глеб взвинчен, ему досталось… Не хочется, чтобы он в порыве эмоций натворил дел, о которых потом придется сожалеть.

— Как насчет вечернего чая и фильма?

— Да? — Глеб удивлен.

— Я бы побыла здесь еще немного, если у тебя нет важных дел и встреч.

— А у тебя? — смотрит прямо.

— Есть, — добавляю.

Взгляд Глеба вспыхивает раздражением и тухнет.