Разводы (сборник)

– Это ты на что сейчас намекаешь?

Он встал и вызывающе посмотрел на Сергея, маленький, лысый, пузатый.

– Прости, я хотел сказать только, что женщины лицемерны. А ты, на мой взгляд, очень привлекательный мужчина. Как и Винсент. В вас обоих чувствуется сильный дух!

– Да! В нас есть сильный дух! – подтвердил Винсент.

Хильда крикнула:

– Потому что мы – банда!

* * *

Хильда, Сергей, Женя и Винсент дали друг другу «пять». Анна и Айгюль остались в меньшинстве. Две законченные стервы, не умеющие унять собственную вредность.

– Мне даже нравится, что Винсент слегка иностранец, – объявила Хильда. – Хотя главное в нём не это!

Айгюль усмехнулась.

– О да! Все женщины в этом помещении знают, что в нём главное. Кроме неё (кивнула в сторону манекена). И то, я думаю, это временно.

Женя вдруг стал прозревать. Вспомнил, о чём говорили и какие могли быть смыслы.

– Очень двусмысленная реплика сейчас была, – сказал он.

Винсент поспешил разуверить:

– Женя, дорогой, не слушай! Не обращай внимания! Женщины несут чепуху, сами не понимают.

– Нет, подожди! Айгюль? Что ты имела в виду?

– Смотри, как надо разрушать коалиции! – сказала Айгюль Анне. И снова повернулась к мужу: – Ты помнишь, Квентин говорил о ювелирном гарнитуре?

– Ну, говорил.

– Кольцо, серьги, кулон?

– Женя, не слушай! Она манипулирует тобой! Пойдём лучше выпьем чаю!

– Подожди, Винсент. Тут явно что-то назревает!

– Так вот, любимый, смотри, вот кольцо!

– А вот серьги! – включилась Анна.

– А кулон висит на Хильде!

Женя посмотрел на кольцо, на серьги, на кулон, потом на Винсента – недобро.

– Ты подарил моей жене кольцо?

– Из уважения. Она очень нравится мне как актриса.

Пикантность ситуации дошла и до Сергея. Он спросил прямо:

– Ты трахнул мою сестру? И всех моих коллег?!

Не дожидаясь, прозрела и Хильда. Она назвала Винсента похотливой арабской мордой, подчеркнув особо, что её высказывание никак не связано с расизмом, а только с некоторыми козлами.

Потом Женя назвал Айгюль проституткой. Она его в ответ – недомерком. Все вскочили, забегали. Оскорбления выросли в пинки и подзатыльники. Гоша ругался с Анной, Женя с Айгюль, Сергей с Хильдой, и все хором клеймили Винсента.

И тут из глубокого кресла поднялся Квентин. Режиссёр. Автор «живой драматургии». Он подошёл к столу, снял ботинок и несколько раз ударил каблуком по столешнице.

– Заткнитесь! Умолкните! Сели все! Я сказал сели!

Господа актёры кое-как остановили бег, разошлись по местам. Расселись, друг на друга не смотрели.

– Я интеллигентный человек! – сказал Квентин. – Меня тошнит от вашего базара! Я хотел пробудить в вас лучшие чувства! Я ждал, что в каждом проснётся великий артист! Что ваша внутренняя красота поможет нашей пьесе взлететь! Я намеревался плакать в конце от восторга перед красотой человека! А что получил? Бордель! Свальный грех в пределах антрепризы!

– Он обрюхатил мою сестру-дуру! – возмутился Сергей.

– Ничего не дуру! Ничего не обрюхатил! – ответила Хильда.

– Как не обрюхатил?

– Просто мне немножко захотелось замуж. И я чуть-чуть подыграла.

– Кому?

– Сама себе!

– И как теперь себя чувствуешь?

– Прекрасно! Желание ходить замуж рассосалось.

Все замолчали. Женя неловко предложил доиграть пьесу. Народ пожал плечами, возражений не было. Женя взял со стола листы, нашёл свой текст.

– Я никогда не нравился красивым девушкам! На меня соглашались только крокодилы, воблы и насекомые. И меня отшила однажды дорогая проститутка.

– А у Мигуми правда красивые бёдра. И она никогда не пойдёт налево, – философски заметил Сергей.

– Тупо не дойдёт, – сказала Анна.

– Заберу её домой. На память о спектакле. Буду держать в шкафу, но иногда доставать и пить с ней чай.

– А меня зовут Хильда. Это мой брат, Сергей. Мне навсегда расхотелось замуж. Так что и развод мне не грозит.

– Мне всё-таки интересно! Когда и сколько раз ты мне изменяла? – спросил Гоша.

– В сравнении с тобой я и не изменяла вовсе! Так, пару раз в кафе сходили! – ответила Айгюль.

– Какая же ты всё-таки дрянь!

– Это не твоя реплика.

Хильда тоже взяла текст пьесы, нашла нужную страницу.

– А мне больше всего нравится вот это место… Вот: Все мужчины больные! Посмотри вокруг! Здесь три здоровых женщины и четыре законченных психа! У них у всех член вместо кукушки! Они ходят на сторону, потому что у них одна нога загребущая! Они всё время сворачивают, не могут иначе!

– Потому что вам не нужен секс! То есть нужен, но исключительно как способ обогащения! Вам кольцо с бриллиантом дороже чувств голого человека! А мы без этого дела спятим! Каждый из нас болен с четырнадцати лет! – ответил Винсент равнодушно.

– Тебе бы лучше помолчать! Пока не накликал геноцид на свой рубильник, – сказал Гоша. Айгюль обратилась к режиссёру:

– Ведь это вы привели его в театр? Я подумала тогда: надо же, какие умные глаза. У актёров редко бывают такие. Много печальных глаз, горящих, пафосных. А тут – прям интеллект! И голос мягкий, обволакивающий. Он спросил что-то о внутреннем монологе. Я объясняла ему в кладовке за театральным буфетом, на ящиках с консервами. Как, кстати, тебе моя татуировка?

– Роза пустыни? Очень красиво, – улыбнулся Винсент.