Развратная

Десять лет назад, когда Вика впервые вошла в наш класс, я уже все понял. Она. Для меня существовала только она. Не один человек на всю жизнь. Сама жизнь. Она оказалась моей жизнью. Без нее я был жалким ходячим трупом. И идиотом. Нужно было всеми силами удержать ее возле себя. Не дать выйти замуж. Сделать хоть что-то. Взглянул на ее руку. Кольца не было. Помню, что мы говорили об этом. И помню, что она не ответила. Кольца не было уже в субботу. И она до сих пор его не надела. Где оно? Боюсь надеяться и ничего не могу с собой поделать. Она его потеряла? Или сняла? Из-за меня. Как только Вика проснется, все мне расскажет. Не оставлю ее в покое, пока не добьюсь правды. Убрал настырно липнущий к ее губам локон. Черт, какая же она красивая. И скоро она будет моей. Целиком и полностью. Как только встану с этой херовой койки, заберу ее к себе, и мы повторим то, что было в субботу.

Никак не мог оторваться от Вики. Сжимал ее ладонь и гладил волосы, как дорвавшийся до заветной жертвы маньяк. Она немного тяжело дышала, как будто ей снилось что-то страшное. Разбудить, избавить от кошмара? Или все-таки дать выспаться? Я даже не знал, который сейчас час. Взгляд упал на Викину сумку. Мысли свернули совсем не в том направлении. Если она вдруг проснется и застукает меня, то совру, что просто хотел проверить время. Если нет, то у меня есть шанс узнать… Чтобы дотянуться до сумки, пришлось выпустить Викину руку. Кое-как удалось переместиться на край койки. Тупая боль пульсировала в груди и животе, расходясь по всему телу. Я ухватился за ручки сумки и поставил на кровать. Черт, она в ней что, кирпичи носит? Заглянул внутрь. Не знаю, что рассчитывал там обнаружить, но неожиданно почувствовал себя ревнивым мужем. Не хотелось найти что-то, связанное с долбоебом Ромой. Жутко не хотелось. Даже не мог представить, как поступлю в таком случае. Но лежащий в кармашке телефон, немного отвлек. Вытащил дешевенький смартфон и включил. Никакой блокировки. Неудивительно, что он столько лет ее обманывал. Но сейчас отсутствие кода мне только на руку. Взглянул на часы. Полночь. Среда. Охренеть. Провалялся тут два дня. За это время Вика могла и забыть о моем существовании. Кто знает, что у них там происходило с муженьком. И не подкатывал ли к ней снова Арсений. Хотелось оторвать обоим яйца, чтобы больше не совались к ней.

Вернув сумку на место, улегся обратно. Снова взял Вику за руку. Боль моментально испарилась. Первым делом заглянул в звонки. За эти два дня Вика ни с кем не разговаривала. Это немного успокоило. Теперь сообщения. Почти со страхом нажимал на крошечный конвертик. Нужно купить Вике нормальный телефон. Сердце забилось быстрее, когда понял, что последним, кому она писала, был я. Вчера. Вчера, блядь! Ладонь вспотела, нагревая исцарапанный пластик. Открыл нашу переписку. Писк хрени, измеряющей мой пульс, превратился в нескончаемый звон. В виски бил молот.

«Спасибо, что спас меня. Опять. Я в долгу перед тобой. Надеюсь, на работе все разрешилось. И да, я была не права, когда ставила тебе 4 по литературе. Ты доказал, что заслужил пятерку. Но в языке есть еще пробелы.»

Охренеть. Она написала мне… Написала. Спина и грудь взмокли под слоем бинтов. Я валялся здесь, пока она писала такое… Твою мать! Если я правильно все понимал, то Вика намекала… Черт. Поверить в то, что она могла прислать мне нечто подобное, было почти невозможно. Но ее сообщение горело так ярко, что пришлось зажмуриться. В языке есть еще пробелы… Я усмехнулся и довольно откинулся на подушку. Вернул на место телефон и снова потянулся к Вике. Запустил ладонь в ее волосы, наматывая пряди на пальцы. Специально или нет, но она намекала на одну из моих самых ярких фантазий. Виктория Сергеевна… Я готов восполнять пробелы в языке часами. Сутками!

Дверь отлетела в сторону и с громким хлопком стукнулась о стену, прерывая череду моих фантазий. Вика вздрогнула. В палату ворвался отец. За ним по пятам бежала мать. Только их здесь сейчас не хватало. Мать демонстративно шмыгала носом и вытирала глаза салфеткой. Неужели уже успела меня оплакать? Если я правильно помню, то она приходила ко мне. Именно она согласилась принести альбом и карандаши. Два дня прошло, я уже точно не сдохну. По какому поводу слезы?

Отец уставился на Вику, как коршун.

– Какого черта ты творишь?

Вика встрепенулась и подняла голову от подушки. Черт! Она моргала, сонно щурясь. Крепче сжал ее руку. Нужно встать с этой проклятой кровати и задвинуть Вику за спину. Но я мог только сжимать ее ладонь и пытаться хоть немного загородить собой. С трудом сел. Вика вертела головой, пытаясь понять, что происходит. Она была такой беззащитной и крохотной. Никому ее не отдам. Отец обращался ко мне, но смотрел на Вику. Козел!

– Тебя чуть не убили. Я приставил охрану. И через два дня узнаю, что ты сам пускаешь сюда неизвестно кого.

Вика надела очки и удивленно взглянула сначала на меня, а потом на моих родителей.