Развратная

Вику тошнило. К горлу подступала желчь. Во рту ощущался привкус горечи. Она ожидала всего, чего угодно, но не этого… Пусть будет любовница. Пусть будут подарки ей. Любовь и забота. Но трое детей… Эти по-детски звонкие «мама» и «папа». Игра в снежки возле огромного дома и совместные планы на субботу. Вика смотрела на свои ладони. Тонкий ободок простого обручального кольца мутно блестел. Вика тихо попросила:

– Останови, пожалуйста.

Лена бросила на нее обеспокоенный взгляд:

– Может, сначала доедем?

– Нет. Останови здесь. Я быстро.

У нее не было сил спорить. Внутри не осталось ничего, кроме пепла. Если его разворошить, то можно найти обгоревшее остановившееся сердце. Ей нужно выгрести из себя горы золы.

– Останови.

Лена все-таки притормозила у обочины. Справа темнела лесополоса, утонувшая в белом снегу. Вика выбралась наружу. Ледяной воздух наполнил легкие, протыкая их иглами. Вика добрела до ближайшей ели. Коснулась рукой морщинистого, испещренного бороздами ствола. Во всем виновата только она. Слишком сильно его любила. Слепая наивная дура. Глупая. Глупая. Глупая. Боже, какая же она глупая! Почему позволила обмануть себя? Почему не видела того, что было перед носом? Почему любила его так сильно? Она прощала Роме все. Абсолютно все. Он был мужчиной мечты. Красивой картинкой. И она не верила своему счастью, когда смотрела на него. Не верила, что он выбрал ее. Все время спрашивала себя: за что? За что он ее полюбил? За то, что прислуживала ему. Любил ли он на самом деле ее хоть немного? Было ли в его сердце, занятом той женщиной и тремя детьми, место для Вики? Вика впилась пальцами в глубокую борозду и отковыряла кусочек коры. Даже сейчас, увидев все это, получив доказательство Роминого предательства, она надеется на его любовь. Хотя бы на кусочек его любви! Нет у него никакой любви к ней. Нет ни уважения, ни нежности. Она – прислуга. Причем, бесплатная. А что можно испытывать к такой? Разве что страх, что уйдет к другому хозяину. Он хладнокровно пользовался ею десять лет. Десять чертовых лет она пахала на него, как рабыня! Не нужна ей его любовь. И он ей не нужен. Вика стащила с пальца обручальное кольцо, уронила в снег и втоптала ногой в пушистый сугроб. Здесь будет похоронен ее брак. Покойся с миром. Нет, гори в аду!

***

– По крайней мере, теперь у тебя есть неопровержимые доказательства его измены. – Лена меряла шагами кухню и размахивала телефоном. – Нам нужно разработать план мести. Я найду тебе отличного юриста. У Мишани – целая армия. Если домик оформлен не на мегеру, то ты можешь оттяпать себе половину. – Лена задумчиво потерла лоб. – Я ее точно где-то видела.

Вика бездумно смотрела в стену. У нее не было вообще ничего. Вся жизнь сосредоточена на Роме. Десять лет жизни она угробила на него! На его рубашки, обеды и ужины, на то, чтобы не ударить в грязь лицом перед его родителями. Она во всем себе отказывала ради него. Отдавала деньги, чтобы накопить на квартиру и боялась заикнуться об ЭКО. Что получила взамен? Любовницу, разъезжающую на дорогой машине, живущую в трехэтажном особняке и сумевшую родить троих детей. Вот, на какие командировки он ездил. Вот на что собирал деньги. Зачем ему Вика, когда есть другая, на которую он не жалеет ни ласк, ни поцелуев, ни денег. Вика внезапно вздернула голову. Лена продолжала расхаживать по кухне и что-то говорить. Вика ее перебила:

– Я хочу ему отомстить.

Лена умолкла на полуслове и кивнула:

– Это правильный подход.

Вика покачала головой. Внутри было черно от золы. Она чувствовала запах обожженной плоти – вот, что оставил ей Рома. Полную разруху. Как теперь собирать жизнь? Заново склеивать из осколков? Но Вика не хотела к ним даже прикасаться.

– Ты не поняла. Я хочу, чтобы он мучился. Чтобы потерял все.

Лена села напротив, задумчиво глядя на Вику:

– И это мы тоже можем устроить… Но…

Вика сжала кулаки:

– Что?!

– Лучшей местью будет наличие у тебя такой же тайной жизни, как и у него.

Вика едва не рассмеялась. Тайная жизнь? Вся ее жизнь – прислуживание любимому мужу. Не нужно ей никаких тайн. Она просто хочет доказать ему, что все эти годы он жил с таким же незнакомым человеком, каким был сам. Он ведь не ожидает, что она может показать зубы. Он от нее вообще ничего не ждет, кроме молчаливого исполнения всех его прихотей. Она потребует от него расплаты за каждый день. Вывернет его наизнанку и пройдется грязной обувью.

– Я хочу, чтобы он лишился всего. Совершенно. Даже работы. – Вика в задумчивости прикусила палец. – Не знаю, как это сделаю, но…

– Стой-стой-стой, подруга. Мне очень нравится твой настрой, но! Ты и так угробила на него десять лет молодости. Не гробь еще и расцвет. Ты должна начать жить. По-настоящему жить. Для себя. Отдыхать. Развлекаться.

Развлекаться?! Как? И с кем? Ее жизнь состояла из Ромы и работы. Сейчас она пыталась вычеркнуть Рому. Оставалась работа. То, что она любила, что умела, и что у нее получалось.

– Развлечения не для меня. Я должна работать. Мне сейчас как никогда нужны будут деньги.

Лена рассматривала на свет бутылку с вином: