Разыщи в себе радость

Сергей Сергеевич, на этих страницах — одна из моих анкет, которые я, как и положено, писала, посещая Ваши сеансы.

Решила передать Вам ее (анкету) напечатанной типографским способом, боясь за компьютер (который, как я знаю, определяет наши болезни, наши подвижки, наши ощущения) — не загорелся бы он от того количества счастья, которое Вы дали лично мне.

Отправимся за счастьем?! Что-то вытянулись ваши лица, брови поползли вверх, в глазах недоверие и недоумение, а на губах усмешечка… Все, вижу, захныкали.

— Где его взять?!…

— Конечно, как же, найдешь его в такие трудные времена в нашей перевернутой жизни…

Ладно, не расстраивайтесь попусту. Давайте мне руку, и пойдем! Найдем-разыщем! Сама нашла его недавно (когда поставила последнюю точку в рукописи данной книги) и совсем, как казалось мне, случайно…

Знаю я теперь одно местечко, где один сверхзамечательный, на мой взгляд, человек целых два часа подряд четыре раза в неделю раздает его, счастье то есть, пригоршнями. Каждому, кто придет. Только сразу акцентируем внимание вот на каком факте. Что мы будем считать счастьем? Правильно! Здоровье, радость, счастье — конечно же, синонимы, то есть слова, близкие по значению. Договорились? Так что не перебивайте меня и не кричите, что я рассказываю вам какие-то сказки.

Да, то, о чем вы сейчас прочитаете, не сказка (хотя и смахивает на нее), а настоящая быль. Можно сказать, неопровержимый факт, который на данный момент не отрицает даже наша высокопоставленная (кем-то и куда-то) наука и ее представители, ученые мужи.

Одним словом, что я вас тут столько времени уговариваю?! Кто не хочет, путь сидит дома и уныло сомневается, а мы поспешим, а то доктор не любит, когда опаздывают на сеанс и другим тем самым мешают, кто уже настроился…

Не бойтесь, рядом со мною и побудете. Минуточку, не надо одеваться! Я ведь выражаюсь иносказательно. Все стараюсь сделать для вас доступным, до примитивности простым, учитывая ваше плохо скрываемое пристрастие к мадам Лени.

Я вам стану рассказывать о том, что со мною происходит в огромном зале, наполненном до отказа хворыми, которые пришли на лечебно-оздоровительный сеанс к Сергею Сергеевичу Коновалову, а вы все так ярко представите себе, что буквально через минуту-другую и окажетесь там (вспомним еще раз слова М. Жванецкого: все себе можно навообразить!).

Расслабьтесь как следует. Чем скорее вы это сделаете, тем быстрее попадете в зал чудес. Притушите свет и отключите телефон. Пока вы там расслабляетесь, я немного пофилософствую. Хорошо?

Мне и самой нелегко понять, что же происходит на редких по силе воздействия сеансах целителя. Потому и задаю себе вопросы и пытаюсь сама на них ответить…

Может ли материализоваться Доброта? Мне кажется, да… В здоровье. В здоровье человека, к которому она прикоснется. Кстати сказать, Зло тоже может физически воздействовать. Сейчас любому известно, из чего делают психотронное оружие. Самое страшное. Для него не нужны ракеты, не надо тратить металл. И тем не менее…

Однако вернемся к Свету. К Добру. К тому, что исцеляет. И не только тело, но и душу… Я вижу, лежите и не шелохнетесь. Можете и вздремнуть. Пусть вам внучка почитает то, о чем я написала.

— Господи! — произносит доктор.

И зал замирает, будто и нет в нем ни единого человека…

— Господи! — словно эхо отзывается в нас. Сколько нежности, тепла, любви вложено в это слово. Много раз я слышала его в церкви, когда идет служба, но разве можно сравнить ту интонацию?!

…Я закрываю глаза, как советует доктор, и погружаюсь в собственный мир, и чуть ли не с первого мгновения с трудом устанавливаю, где находятся руки, ноги, перестаю чувствовать губы…

Через несколько секунд мне начинает казаться, что и сердце перестало биться… Может быть, оно вошло в колебания Вселенной, и потому мне не удается сосчитать пульс, обнаружить его?..

— Господи! — снова несет чуть глуховатый голос обращение в зал, и непостижимое тепло окутывает нас и соединяет…

И вот мои руки без моего ведома (почему они «пошли» в стороны? — проносится мысль) начинают двигаться в такт музыке, как бы пытаясь ухватиться за мелодию, которая стремительно взвивается вверх.

В какой-то момент возникает непреодолимое желание лететь. Меня вроде бы и нет, столь невесомым стало тело…

— Я кодирую разум ваших клеток на возврат к здоровью, на возврат к физиологической молодости, — словно объясняет доктор свои действия.

И я начинаю что-то разыскивать будто в самой Вселенной. Нет, я не вижу себя молодою и здоровою… И плыву все дальше и дальше, в свои ранние годы. Вот, кажется, сердце зашлось от печали…

— Я люблю вас всех и каждого в отдельности, — доносится откуда-то; и снова такое дивное, ни с чем не сравнимое «Господи».

Хочется плакать, глаза плотно закрыты, но слезы открывают веки и льются, льются… Кто-то всхлипывает рядом. Один, другой, третий, и мне кажется, что все в зале тихо плачут так же радостно и светло, как я.

— Господи, — повторяю я за доктором и отвечаю ему: «И мы тебя все любим, дорогой наш человек. И каждая из нас в отдельности…»