Разыскания истины

Эти соображения английского философа попадают в точку. Действительно, хотя сам Мальбранш и считал существование материального мира очевидным, но оно отнюдь не предполагается концепцией видения всех вещей в Боге. Это очень хорошо видна из того, какую интерпретацию дает положению о том, что наше сознание находится в прямом контакте с Богом, другой английский философ, Джордж Беркли. Никто не спорит с тем, что философия Мальбранша оказала сильное влияние на Беркли. Вот что можно прочесть в его знаменитом «Трактате о принципах человеческого знания» (1710): «Я нахожу, что могу произвольно вызывать в моем духе идеи и изменять и разнообразить их вид так часто, как я найду нужным. Мне стоит лишь захотеть, и немедленно та или иная идея возникает

^{69 Там же. С.467.}

^{70 Там же. С. 481—482.}

в моем воображении, и той же силой она устраняется и уступает место другой... Но какую бы власть я ни имел над моими собственными мыслями, я нахожу, что идеи, действительно воспринимаемые в ощущении, не находятся в такой же зависимости от моей воли. Когда я открываю глаза при полном дневном свете, то не от моей воли зависит, выбрать между видением и невидением, а также определить, какие именно объекты представятся моему взгляду, то же самое относится к слуху и другим ощущениям: запечатленные ими идеи не суть создания моей воли. Существует, следовательно, другая воля или другой дух, который производит их».71 Видим, что Беркли приходит к положению, которое лежало в основе концепций Декарта и Мальбранша: Бог непосредственно связан с моим сознанием, Он может «вмешиваться» в его ход и «производить» в нем идеи. Но дальше он пишет: «Идеи, запечатленные в ощущениях Творцом природы, называются действительными вещами, вызываемые же в воображении, поскольку они не столь правильны, ярки и постоянны, в более точном значении слова называются идеями или образами вещей, копии которых они представляют. Но и наши ощущения, как бы ярки и отчетливы они ни были, суть тем не менее идеи, т. е. они также существуют в духе или воспринимаются им, как и идеи, им самим образуемые. Идеям ощущений приписывается более реальности, т. е. они определеннее, сильнее, упорядоченное и связаннее, чем создание духа, но это не доказывает, что они существуют вне духа. Так же точно они менее зависят от духа или мыслящей субстанции, которая их воспринимает, в том смысле, что они вызываются волей другого и более могущественного духа,

но они тем не менее суть идеи, и, конечно, никакая идея, смутная или отчетливая, не может существовать иначе, как в воспринимающем ее духе».72 Желая сразу ответить на возражения, которые могут возникнуть, Беркли добавляет: «...могут возразить, что, согласно вышеприведенным принципам, все то, что реально и субстанциально в природе, изгоняется из мира и заменяется химерической схемой идей. Все существующие вещи существуют лишь в духе, т. е. только мыслимы. Во что же обратятся солнце, луна и звезды? Что должны мы думать о домах, горах, реках, деревьях, камнях, даже о наших собственных делах? Неужели это не более как химеры или обманы воображения? Я отвечаю на это и на все подобные возражения, что, принимая вышеизложенные принципы, мы не теряем ни одной вещи в природе. Все, что мы видим, осязаем, слышим или так или иначе воспринимаем или мыслим, останется столь же достоверным и реальным, каким оно когда-либо было... Я вовсе не оспариваю существования какой бы то ни было вещи, которую мы можем познавать посредством чувства или размышления. Что те вещи, которые я вижу своими глазами, трогаю своими руками, существу-

^{71 Беркли Дж. Сочинения. М., 1978. С. 183—184. Там же. С. 185.}

ют, — реально существуют, в этом я нисколько не сомневаюсь. Единственная вещь, существование которой мы отрицаем, есть то, что философы называют материей или телесной субстанцией. Отрицание ее не приносит никакого ущерба остальному роду человеческому, который, смею сказать, никогда не заметит ее отсутствия».73

Как видим, согласно Беркли, вполне достаточно того, что Бог внушает нам идеи вещей, постулировать же существование сообразного с ними и независимого от нашего сознания материального мира совершенно излишне. Упорядоченная совокупность внушаемых нам Богом идей, существующая в нашем сознании, и есть то, что мы называем реальным миром. Таким образом, Беркли весьма кардинально решает вопрос о том, как душа связана с телом. Ему не нужно думать о том, как раздражения наших нервных окончаний превращаются в ощущения, восприятия, эмоции и мысли, он отрицает существование телесной субстанции как таковой. Нужно констатировать, что позиция Беркли и позиция современной нам феноменологии в данном вопросе весьма близки. Только феноменологи вместе с трансцендентным сознанию материальным миром «выносят за скобки» еще и Бога, чего Беркли не делает.