Разыскания истины

Мы указали во многих местах, что нужно много времени и труда, прилежания и напряжения ума, чтобы постичь истины сложные, сопряженные с большими трудностями и зависящие от многих принципов; отсюда легко заключить, что люди, занимающие высокое общественное положение, большие должности, управляющие большими имениями или ведущие большие дела и страстно желающие сана и богатств, совершенно не способны исследовать эти истины и часто впадают в заблуждение, желая судить о трудно познаваемых вещах.

1. Потому что они могут уделить очень немного времени на исследование истины.

2. Потому что, обыкновенно, это исследование вовсе не доставляет им удовольствия.

3. Потому что они весьма мало способны ко вниманию, так как способность их разума разделяется между многими представлениями вещей, которых они желают и которыми заняты даже помимо своего желания.

4. Потому что они воображают, что все знают, и им трудно поверить, чтобы люди, стоящие ниже их, были бы умнее их; ибо, хотя они дозволят обучать себя фактам, они не выносят, если их научают основательным и необходимым истинам; они сердятся, когда им возражают и хотят вывести из заблуждения.

5. Потому что люди имеют привычку одобрять все их фантазии, как бы ложны и далеки от здравого смысла они ни были, и осмеивать тех, кто не разделяет их мнения, хотя бы они защищали лишь неоспоримые истины. Вследствие низкой лести своих приближенных они утверждаются в своих заблуждениях и в ложном почтении, какое имеют к самим себе, и приобретают привычку развязно судить обо всем.

6. Потому что они останавливаются только на одних чувственных представлениях, которые более пригодны для обыкновенных разговоров и для того, чтобы сохранить уважение людей, чем чистые и абстрактные идеи разума, которые нужны, чтобы открыть истину.

7. Потому что тот, кто стремится к какому-нибудь сану, старается, насколько возможно, приспособиться к общему уровню; ибо ничто так сильно не возбуждает зависти и неприязни людей, как то, если им покажется, что вы имеете мнения незаурядные. Редко бывает, чтобы люди, сердце и разум которых заняты мыслью и желанием создать себе состояние и положение, открывали сокровенные истины; но если они и находят их, то часто оставляют их

356

из выгоды и потому, что защита этих истин не согласуется с их честолюбием. Часто приходится допустить несправедливость, чтобы занять должность; глубокое и не общепринятое благочестие весьма нередко лишает бенефиции, а смелая любовь к истине очень часто заставляет терять кафедры, с которых должно учить лишь истине.

Все эти причины, взятые вместе, делают то, что люди, стоящие значительно выше других по своему сану, происхождению и богатству или только думающие, как бы возвыситься и достигнуть некоторого положения, в высшей степени подвержены заблуждению и очень мало способны к сколько-нибудь сокровенным истинам. Ибо для избежания заблуждения в вопросах трудных, необходимы главным образом две вещи, а они, обыкновенно, не встречаются в тех людях, о которых мы говорим; именно внимание разума, чтобы хорошо постичь суть вещей, и осторожность, чтобы не судить о них со слишком большою поспешностью. Даже люди, избранные поучать других, и которые не должны были бы иметь иной цели, кроме цели стать искусными в поучении тех, кто поручен их попечению, по большей части подвергаются заблуждению, как скоро займут известное общественное положение, или потому, что мало времени они принадлежат себе и не способны быть внимательными и прилежать к вещам, которые требуют много времени; или потому, что, имея странное желание казаться учеными, они смело, без всякой осторожности произносят суждения обо всем и лишь с трудом выносят, когда им возражают и поучают их.

ГЛАВА Х

О любви к удовольствию и ее отношении к морали. — I. Следует избегать удовольствия, хотя оно делает счастливым. — II. Оно не должно вести нас к любви к чувственным благам.

Мы говорили в трех предшествующих главах о нашей наклонности к сохранению своего бытия и о том, каким образом она является причиною, что мы впадаем во многие заблуждения. Мы будем говорить теперь о нашей наклонности к благополучию, т. е. к удовольствиям и ко всем вещам, которые нас делают счастливее и довольнее, или которые мы считаем способными к тому; и мы постараемся раскрыть заблуждения, рождающиеся из этой наклонности.

Есть философы, старающиеся убедить людей, что удовольствие не есть благо, а страдание не есть зло; что можно быть счастливым во время самых жестоких страданий и несчастным во время самых сильных удовольствий. Так как эти философы весьма изобретательны на вымыслы и весьма патетичны, то они скоро увлекают умы слабые, поддающиеся впечатлению, которое производят на них те,

357