Разыскания истины

сильно на дух. Вместо того чтобы смиренно заявлять ему о своих нуждах, оно властвует над ним и отрывает его от Бога, с которым он должен быть нераздельно связан, и непрестанно заставляет его прилежать к исканию чувственных вещей, которые могут быть полезны для поддержания его. Дух стал как бы материальным и земным после грехопадения. Отношение его к Богу и тесное общение, которое он имел с Ним, утрачено: я хочу сказать, что Бог удалился от него, насколько мог это сделать, не губя и не уничтожая его. Тысячи беззаконий воспоследовали вследствие отсутствия или удаления Того, кто удерживал дух в порядке; и, не перечисляя подробно наших бедствий, мне достаточно сказать, что человек извращен во всем существе своем после своего грехопадения.

Но это грехопадение не уничтожило творения Божия. Всегда мы

найдем в человеке то, что Бог вложил в него; и Его неизменная воля, составляющая природу каждой вещи, не изменилась от непостоянства и неустойчивости воли Адама. Все, что хотел Бог, Он хочет и теперь; и так как воля Его деятельна, то Он так и делает. Грехопадение же человека послужило поводом для той воли Божией, которая лежит в основе благодати. Но благодать не противна природе: одна не уничтожает другой, потому что Бог не борется против Самого Себя; Он никогда не раскаивается, и так как мудрость Его беспредельна, то и дела Его не имеют предела.

Воля Божия, лежащая в основе благодати, дополняет, следовательно, волю, лежащую в основе природы, чтобы исправить, а не изменить ее. В Боге есть лишь эти две общие воли, и все, что есть упорядоченного на земле, зависит от той или другой из них. Мы узнаем ниже, что страсти очень правильны, если рассматривать их только по отношению к поддержанию тела, хотя они обманывают нас в некоторых редких и отдельных случаях, которых универсальная причина не пожелала устранить. Итак, нужно заключить, что страсти лежат в основе природы, раз они не лежат в основе

благодати.

Правда, если принять во внимание, что грехопадение первого

человека превратило связь души и тела в их зависимость и лишило нас помощи, всегда присутствовавшего и готового нас охранить Господа, то можно сказать, что грехопадение было причиною привязанности нашей к чувственным вещам, ибо грех отвратил нас от Бога, Г а благодаря Ему одному мы можем избавиться от порабощения ими. |В

' См. главу пятую первой книги.

393

Но не будем дольше останавливаться на исследовании первой причины страстей; рассмотрим их объем, природу, их причины, цель, действие, их недостатки и все, что они содержат.

ГЛАВА II

О связи духа с чувственными предметами, или о силе и обширности страстей вообще.

Если бы всякий, читающий это сочинение, пожелал несколько потрудиться поразмыслить над тем, что он ощущает в самом себе, тогда не было бы необходимости останавливаться здесь на указании нашей зависимости от всех чувственных вещей. Об этом предмете я не могу сказать ничего, что не было бы известно всем так же хорошо, как мне, — стоит лишь пожелать подумать о нем. Вот почему весьма охотно я ничего и не говорил бы об этом предмете. Но, как опыт показал мне, люди часто настолько забывают себя, что вовсе не думают о том, что они чувствуют, и не ищут причин того, что происходит в их духе, и потому, думается мне, я должен высказать здесь кое-что, что может помочь людям поразмыслить об этом. Я надеюсь даже, что те, кому и известно сказанное ниже, не подосадуют, читая меня; мы не находим, правда, удовольствия в выслушивании того, что известно нам, но зато всегда нам доставляет некоторое удовольствие слушать о том, что вместе мы и знаем, и чувствуем.

Самая почетная школа философов, принадлежностью к которой гордятся до сих пор еще многие, хочет заставить нас думать, что только от нас самих зависит быть счастливыми. Стоики говорят нам постоянно, что мы должны зависеть только от самих себя; что не должно огорчаться потерею своей чести, своего состояния, своих друзей, родных; что должно всегда быть ровным и совершенно невозмутимым, что бы ни случилось; что изгнание, обиды, оскорбления, болезни и сама смерть совсем не зло, что не следует их бояться или их избегать.' Они говорят нам множество подобных вещей, и мы весьма склонны им верить, отчасти потому, что наша гордость заставляет нас любить независимость, отчасти потому, что рассудок в самом деле говорит нам, что большинство удручающих нас бедствий не могли бы огорчать нас на самом деле, если бы все шло как следует.

Но Бог дал нам тело, и через это тело Он связал нас со всеми чувственными вещами. Грехопадение подчинило нас этому телу, а через наше тело оно сделало нас зависимыми от всех чувственных

' Сенека, 124.

394