Разыскания истины

Во-первых, чувствуя страдание и удовольствие, между которыми существует гораздо большее различие, чем по степени, мы различаем с большею легкостью предметы, вызывающие их; во-вторых, этим путем мы скорее всего узнаем, должны ли мы сблизиться с телами, окружающими нас, или отдалиться от них, и этот способ познания менее поглощает способность разума, созданного лишь для Бога; и наконец, так как страдание и удовольствие, будучи модификациями нашей души, испытываются ею как относящиеся к ее телу и затрагивают ее гораздо более, чем познание движения каких-нибудь фибр, принадлежащих телу, то это заставляет душу гораздо больше озабочиваться ими и создает более тесное единение между тою и другою половиною человека. Итак, из всего этого очевидно, что чувства нам даны лишь ради поддержания нашего тела, а не для того, чтобы открыть нам истину.

То, что было сказано об ощущении приятности и о страдании относится ко всем вообще ощущениям, как это будет видно еще лучше далее. Мы предпочли начать с этих двух чувств, а не с

100

других, потому что они более сильны и на них нагляднее можно показать то, что мы хотели сказать.

Теперь очень легко показать, что мы впадаем в бесчисленные заблуждения касательно света и вообще касательно всех чувственных свойств, как-то: тепла, холода, запаха, вкуса, звука, боли и ощущения приятности, — и если бы я захотел остановиться над исследованием, в частности, всех заблуждений, в какие мы впадаем относительно всех объектов наших чувств, то целые годы ушли бы на подробное изложение их, потому что они почти бесчисленны. Итак, будет достаточно, если мы скажем о них в общем.

Почти во всех ощущениях есть четыре различных акта, которые смешивают, потому что они совершаются все вместе и как бы в один момент. В этом лежит начало всех других обманов наших чувств.

VI. Первый акт есть воздействие предмета, т. е. ощущение теплоты, например движение и удары мельчайших частиц дерева о фибры руки.

Второй — состояние органа чувства, т. е. колебание фибр руки, причиненное колебанием частиц огня, — колебание, которое передается мозгу, потому что иначе душа ничего не почувствовала бы.

Третий — состояние, ощущение или восприятие души, т. е. то, что чувствует каждый, стоя у огня.

Четвертый — суждение души, утверждающее, что ощущаемое ею находится в ее владении. Это суждение непроизвольное, или, вернее, оно есть лишь сложное ощущение; но это ощущение или это непроизвольное суждение почти всегда сопровождается другим суждением произвольным, которое душа уже настолько привыкла совершать, что почти не может удержаться от него.

Вот четыре весьма различных, как это можно видеть, акта, которые, однако, обычно не различаются и которые смешивают, вследствие тесной связи между душою и телом, препятствующей нам разграничивать свойства материи от свойств духа.

Легко, однако, видеть, что из этих четырех актов, совершающихся в нас, когда мы ощущаем какой-нибудь предмет, первые два принадлежат телу, а два других могут принадлежать только душе;

легко видеть, если мы, как я это предположил, хоть немного поразмыслим о природе души и тела; но объяснить все эти акты нужно порознь.

101

ГЛАВА XI

I. О заблуждении, в какое мы впадаем относительно воздействия предметов на внешние органы наших чувств. — II. Причина этого заблуждения. — III. Возражение и опровержение его.

В этой главе и в трех следующих мы будем говорить об этих четырех актах, которые, как мы только что упомянули, смешиваются между собой и считаются за одно простое ощущение; мы объясним лишь в общих чертах заблуждения, в какие мы впадаем, потому что если бы мы и пожелали вдаться в подробности, то мы никогда не были бы в состоянии выполнить это. Мы надеемся, однако, что нам удастся дать читателю возможность открыть с наивозможно меньшим трудом все те заблуждения, в какие могут ввести нас чувства; но для этого мы просим читателей серьезно поразмыслить как над следующими главами, так и над той, к чтению которой они сейчас приступят.

I. Первый из тех актов, которые мы обычно не различаем в каждом из наших ощущений, есть воздействие предметов на внешние органы нашего тела. Известно, что почти никогда не делается различия между ощущением души и этим воздействием предметов;

это не нуждается в подтверждении. Почти все люди воображают, что, например, тепло, которое они ощущают, находится в огне, причиняющем его; свет — в воздухе, цвета — в окрашенных предметах. Они не думают о движениях тех неощутимых тел, которые вызывают эти чувства или, вернее, сопровождают их.

II. Правда, люди не утверждают, что боль находится в игле, которою они укололись, хотя они вполне допускают, что жар находится в огне; это происходит потому, что игла и ее действие видимы, а маленьких частиц дерева, вылетающих из огня, и их прикосновения к нашим рукам мы не видим. Не видя ничего, что прикасалось бы к нашим рукам, когда мы греемся у огня, но ощущая в них теплоту, мы, естественно, решаем, что эта теплота находится в огне, так как ничего иного мы не видим.