Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю

Если обратим внимание на тех болгар, которые встречаются в дружинах Велизария и обозначены у Прокопия под общими названиями гуннов и массагетов, то и здесь также можно усмотреть славянскую стихию. Во-первых, несколько раз упоминается один из предводителей конницы Айган или Айга, родом массагет. А у Менандра имеем Анагая или Анангая, предводителя утургуров на берегах Меотиды (по-видимому, одного из преемников Сандила); вероятно, это имя есть вариант Прокопиева Айгана, хотя лицо не одно и то же[98]. Далее в «Готской войне» Прокопия между начальниками конных дружин встречаются массагеты Дзантер, Хорсоман и Эшман, имена чисто арийские, а не тюрко-финские. Дзантер напоминает известного скифского царя Дантура или Идантура. Эшман, вероятно, имя тожественное с болгарскими Сисманами или Шишманами. Хорсоман, с его вариантом Хорсомант, очевидно, произошло от славянского божества Хорса. (А – мант соответствует окончанию немецких имен на – мунд, литовских на – мунт, славянских на – мут и – мид.)

Этот Хорсомант был настоящий славянский богатырь как по силе и мужеству, так по излишней отваге и пристрастию к крепким напиткам. («А массагеты суть величайшие пьяницы из всех смертных», – заметил Прокопий, De Bel. Vand. Кн. I. С. 12.) Однажды, когда готы осаждали Велизария в Риме, Хорсамант с несколькими византийскими всадниками наткнулся на 70 неприятелей и гнал их до самого лагеря. Несколько времени спустя он был ранен в левую голень, так что не мог сесть на коня. Эта рана приводила его в гнев, и он грозил жестоко отомстить готам. Когда ему стало лучше, то раз, по обычаю своему напившись за обедом вполпьяна, он объявил, что идет на неприятелей один и пеший. Дойдя до Пинчианских ворот, он сказал страже, что имеет поручение от Велизария в неприятельский лагерь. Стража, зная расположение к нему Велизария, пропустила его. Неприятели почли его сначала перебежчиком; но когда он стал пускать в них стрелы, то на него бросились 20 человек. Хорсомант побил их и пошел вперед. На него бросились новые толпы; наконец, окруженный со всех сторон, он пал, избив порядочное количество врагов. Да, это историческое событие, засвидетельствованное Прокопием, является как будто отрывком из наших богатырских былин!

Вот еще пример из «Готской войны». Анкона едва не была взята готами, если бы в крепости на тот раз случайно не присутствовали два витязя, Улимун Фракиец и Вулгуду Массагет: они приняли участие в сражении, своими мечами отразили неприятелей, но воротились в город сильно израненные. Вторая половина имени Вулгуду напоминает Гуды Олегова и Игорева договоров. С носовым звуком оно будет оканчиваться на – гунд или – ганд, и действительно, в той же «Готской войне» встречается гунн Ольдоганд и, кроме того, гунн Улдах (с придыханием оно должно было произноситься Вулдах или Вулдай). Мало того, у Агафия из той же эпохи имеем Регнаря. Это имя, конечно, то же, что готское Рагнарь, о котором упоминает Прокопий в «Готской воине»; однако Регнарь Агафия не гот: он родом гунн из племени витигоров (то есть утургуров). Ясно, что под именами гуннов и массагетов скрываются в данных случаях все те же славяне-болгары.