Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

Еще своеобразнее предстает перед нами история прочтения «Диалектики мифа» в Советском Союзе. Книги Лосева и здесь не проходили незамеченными, причем поначалу даже были попытки включить их в русло здорового научного обсуждения, пусть даже, как у того же А. Койре, при исследовании вполне частных проблем. Благородный пример тому — это стоит отметить специально — подал В.Ф. Асмус в 1927 и 1928 годах ⁷. Однако в дальнейшем по адресу Лосева раздавались только окрики, начиная с погромного выступления А.М. Деборина в апреле 1929 года. Но и в хоре откровенно враждебных «анализов» и «рецензий» не нашлось места для упоминания «Диалектики мифа». За одним (но зато каким!) исключением: обширные цитаты из книги, которая планировалась к изданию скромным тиражом в 500 экземпляров и в итоге, судя по всему, вообще «ушла под нож», были размножены в миллионы крат на страницах массовых партийных газет и специальных изданий материалов XVI съезда ВКП(б) ⁸. В третий день работы съезда, 28 июня 1930 года прозвучал «Организационный отчет Центрального комитета» в чтении тов. Кагановича, и в текст этого выступления нам интересно будет заглянуть. Вот раздел III доклада под названием «Укрепление органов диктатуры пролетариата и усиление организующей роли рабочего класса», в нем отыщем подраздел «Обострение классовой борьбы и организация политической активности масс». В указанной тематической области докладчик, как водится, констатирует наличие «недостатков» (надо понимать — «отдельных»), далее формулирует главный тезис о том, что «по линии культуры, по линии литературы обострилась классовая борьба», откуда выводит искомое: «нужна величайшая бдительность на этом фронте». А поскольку, как хорошо всем известно, истина конкретна, далее следуют иллюстрации. Читаем: вот вам

«пример из области философской литературы. В „Правде“ была помещена рецензия о семи книгах философа-мракобеса Лосева. Но последняя книга этого реакционера и черносотенца под названием „Диалектика мифа“, разрешенная к печатанию Главлитом, является самой откровенной пропагандой наглейшего нашего классового врага (несмотря на то, что она была напечатана благодаря Главлиту, она не увидела света). Приведу лишь несколько небольших цитат из этого контрреволюционного и мракобесовского произведения <…>»

— сами цитаты мы пропустим, поскольку современный читатель имеет возможность изучить «Диалектику мифа» вполне самостоятельно и целиком, а не смотреть на нее глазами партийного бонзы. Остается дочитать заключение:

«И это выпускается в Советской стране. О чем это говорит? Это говорит о том, что у нас все еще недостаточно бдительности. (Голоса: „Кто выпускает? Где выпущено?“) Разрешено Главлитом. (Голоса: „Чье издание?“) Это выпущено самим автором, но весь вопрос заключается в том, что у нас, в Советской стране, в стране пролетарской диктатуры, на частном авторе должна быть узда пролетарской диктатуры. А тут узды не оказалось. Очень жаль. (Голоса: „Правильно“)» ⁹.

Книга все-таки конфискована, на ее «частного автора» отыскалась «узда» (Лосев был арестован еще 18 апреля 1930 года), потому на съезде, похоже, больше говорилось о недоработках Главлита, чем о пишущих (еще) философах. Спустя несколько дней после доклада Кагановича тему разовьет литератор тов. Киршон — сначала он язвительно «почитает» с партийной трибуны книгу «История Царского Села» (ее, кстати, написал Э.Ф. Голлербах, не названный в выступлении — с этим именем мы еще встретимся в дальнейшем), потом продолжит начинание в деле тиражирования «Диалектики мифа» следующим образом:

«Или вот, например, товарищи, место из книжки, которую цитировал уже здесь т. Каганович, „Диалектика мифа“ Лосева, — она тоже вышла в 1930 г. и пропущена Главлитом. Этот Лосев, помимо всяческих других откровенно-черносотенных монархических высказываний, между прочим сообщает: „Пролетарские идеологи или ничем не отличаются от капиталистических гадов и шакалов, или отличаются, но еще неизвестно, чем собственно они отличаются“. Коммунист, работник Главлита, пропустивший эту книжку, в которой нас в лицо называют капиталистическими гадами и шакалами, мотивировал необходимость ее разрешения тем, что это „оттенок философской мысли“. (Смех. Голос: „Оппортунизм на практике“.) А я думаю, нам не мешает за подобные оттенки ставить к стенке. (Аплодисменты. Смех)» ¹⁰.

Знай Киршон свое собственное недалекое будущее, вряд ли ему захотелось бы шутить столь предметно — он будет расстрелян в 1938 году.