В наш сборник включены публикации некоторых документов из архива А.Ф. Лосева. Это подборка писем под условным названием «Вопросы философии», короткая, но очень емкая и эмоциональная переписка А.Ф. Лосева и А.А. Мейера (1930-е годы), а также две работы А.Ф. Лосева «О форме бесконечности» (1932) и «О мировоззрении» (1986), представляющие читателю Лосева «раннего» и Лосева «позднего». Нельзя не подчеркнуть, что для последних прилагательных употребление кавычек обязательно. Уже названные два произведения, будучи разделены более чем полувековым отрезком времени, неопровержимо свидетельствуют: творчество Лосева было не только длительным и непрерывным, но и цельным. Архивные публикации данного сборника (все они принадлежат А.А. Тахо-Годи) вместе с небольшими текстологическими примечаниями и комментариями составили четвертую часть книги. Комментарии, надо признать, не только в известной мере субъективны, т.е. вполне отражают пристрастия имярек, но и не претендуют на исчерпывающую общую обрисовку, тем паче – исчерпание большинства затронутых проблем. Занимавшие лосевскую мысль предметы столь глубоки и первоосновны, смысловая плотность лосевских текстов столь высока, что каждый заинтересованный читатель обязательно отыщет в них что-то свое, лично для него важное, дорогое, поучительное. Впрочем, несколько утешает то обстоятельство, что избранные здесь примеры из наследия философа – а специально отбирались лапидарно написанные работы ярко выраженного концептуального и резюмирующего характера, причем пока мало известные, – они могут и сами за себя постоять, являясь крепкой основой для объективного представления «всего Лосева».
В конце книги читатель найдет краткие библиографические сведения о текстах из предыдущих частей. Здесь же приводятся, в случае необходимости, те уточнения и добавления, которых еще нельзя было или не удалось сделать к моменту первого появления данных текстов. С принятым способом подачи материала, как представляется, мы избежали естественного соблазна переписать всё в едином и заметнее отстраненном ключе. В итоге хотелось сохранить облик публикаций ex novo, по определению более непосредственный в выражении чувств и не слишком обремененный комментаторским всеведением.
Кроме того, издание снабжено именным указателем.
Конечно, к Лосеву можно подступаться иными, нежели у нас, путями. Другие и многие стороны этого феномена читатель может найти в освещении таких современных исследователей, как С.С. Аверинцев, Г.М. Адельшин, Н.В. Бекетова, В.В. Бибихин, П.Е. Бойко, С.Н. Бройтман, В.В. Бычков, Г.К. Вагнер, Д.Ю. Васильев, П.П. Гайденко, С.В. Гальперин, М.М. Гамаюнов, Г.Д. Гачев, Л.В. Голованов, А.В. Гулыга, Н.В. Демин, С.Б. Джимбинов, Д.В. Джохадзе, А.Л. Доброхотов, А.Г. Дунаев, В.В. Ерофеев, В.П. Завьялова, К.В. Зенкин, А.Т. Казарян, А.М. Камчатнов, Ю.Д. Кашкаров, К.А. Кедров, В.И. Ковалев, С.Л. Кравец, В.Б. Кудрин, В.Я. Лазарев, И.Н. Лосева, Д.М. Магомедова, Н.К. Малинаускене, Т.Г. Мальчукова, Вл. Марченков, А.Е. Махов, А.В. Михайлов, В.И. Моисеев, И.М. Нахов, Ю.Ф. Панасенко, С.А. Полковникова, Т.В. Проселкова, В.И. Постовалова, А.И. Резниченко, Ю.М. Романенко, Ю.А. Ростовцев, О.М. Савельева, В.В. Соколов, А.Г. Спиркин, Ю.С. Степанов, Л.Н. Столович, М.А. Таривердиева, М.С. Уваров, С.А. Филатов, П.В. Флоренский, Ю.Н. Холопов, С.С. Хоружий, Д.О. Чехович, С.К. Шаумян, О.С. Широков, А.М. Штерн, В.Н. Щелкачев, С.В. Яковлев. Из зарубежных авторов тут же следует указать такие имена, как Р. Берд (США), М. Денн (Франция), А. Джубара (Германия), Э. Димитров (Болгария), Лин Цзияо (Китай), Ф. Осука (Япония), М. Узелац (Сербия и Черногория), А. Хаардт (Германия), Е. Чаплеевич (Польша). Разумеется, этот список неполон и пополним. Есть уже книги, специально написанные о нашем герое:
Но каждому из здесь названных, как и автору этих строк, до сих пор удавалось размышлять только на частную тему «Мой Лосев», и лишь наши совокупные усилия могут дать и своим чередом, будем надеяться, дадут цельный образ искомого. А философское учение Лосева о части и целом пусть исподволь сообщает всякому ищущему свою толику оптимизма (ибо на любой части почиет печать целого) и одновременно оберегает от гордыни (ибо целое всегда превыше своих частей).