Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

¹⁸Флоренский П.А. Мнимости в геометрии. Расширение области двухмерных образов геометрии (опыт нового истолкования мнимостей). М., 1922. С. 52. Разумеется, подобный вывод нашел в советской печати немало критиков. Так, говоря об «идеалистах чистой воды», один из них писал: «Использовав в теории Эйнштейна то, что скорости не могут превысить известной величины, [они] решили, что за этим пределом, за звездами движется уже не материя, а рай. Это утверждение Флоренского, ученого человека, протоиерея. Вообще, какие угодно чертовщинные [!] выводы можно было сделать. Эйнштейн тут ни при чем, но за него немедленно ухватились» (Шмидт О.Ю. Задачи марксистов в области естествознания // Научное слово. 1929. № 5. С .8).

¹⁹ Античный космос и современная наука. С. 212. Отметим, что Лосев уточняет трактовку Флоренского, подчеркивая, что в данных релятивистских иллюстрациях имеются в виду не сами «идеи», но некие «тела как абсолютные носители идей, или – абсолютные воплощенности идей».

²⁰Лосев А.Ф. История античной эстетики. Последние века. Кн. 2. М., 1988. С. 99.

²¹ Диалектика мифа. С. 592, 593; курсив Лосева. Заметим, что Лосев понимает конечность мира строго диалектически, а именно, он признает для «всех реальных, возможных и мыслимых объектов» их актуальную бесконечность (Там же. С. 593). Потому, казалось бы, вместо конечности и (одновременно и вместе с тем) бесконечности следовало бы говорить, например, о конкретном. Но такого обозначения Лосев избегает, причем упорно! Уместно даже поставить вопрос о некоторой культурно-исторической загадке: Лосев, с одной стороны, по необходимости говорит о категории конкретности, когда характеризует творчество некоторых русских философов и приветствует, скажем, победу над «отвлеченностями» у Вл. Соловьева (показательно уже название раздела «Идея Софии – конкретность» в монографии: Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 1990. С. 258), но сам он, с другой стороны, никогда не проводит строго оформленного употребления термина конкретность в собственных исследованиях (в отличие от того же Флоренского – вспомним, что подзаголовок его труда «У водоразделов мысли» читается как «Черты конкретной метафизики»). Видимо, потому в обзорной работе Н.О. Лосского «Идея конкретности в русской философии» (1933) Лосев просто не упоминался и ему (несправедливо?) было отказано в принадлежности к мощной философской традиции. Напоминание же о том, что для Лосева «реально, вещественно и чувственно творимая действительность» есть прежде всего миф (Диалектика мифа. С. 422), мало что разъясняет. Не следует забывать, сколь онтологично отношение Лосева к используемому категориальному аппарату, потому остается констатировать – затронутая тема («загадка») вряд ли сводится к поверхностным «спорам о словах». Как и почему миф глубже конкретного – вот в чем вопрос.

²²Кузнецов Б.Г. Эйнштейн. С. 339, 452. Типологизации, распределения по школам – всегда тяжкий и чаще всего малополезный труд, если он применяется к творчеству крупного мыслителя. Вспомним хотя бы существенные поправки в оценке очевидной, казалось бы, «рационалистичности» Эйнштейна, принадлежащие тому же исследователю: Кузнецов Б.Г. Идеалы современной науки. М., 1983. С. 98 – 104.

²³Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. Тбилиси, 1984. С. 3, 14, 20.

²⁴Хоружий С.С. Обретение конкретности // Флоренский П.А. Сочинения. Т. 2. У водоразделов мысли. М., 1990. С. 7.

²⁵Линде А.Д. Физика элементарных частиц и инфляционная космология. М., 1990. С. 248.

²⁶Пригожин И. От существующего к возникающему. Время и сложность в физических науках. М., 1985. С. 62, 216.

1.5. «Античный космос и современная наука» и современная наука

1 Далее при ссылках на данную работу будем использовать сокращение «Античный космос», цифрами в скобках указывая страницы по изданию 1927 г.

²Лосев А.Ф. Письма // Вопросы философии. 1989. № 7. С. 153.

³ Уже состоявшаяся естественнонаучная и общекультурная реабилитация алхимии и отчасти астрологии удостоверяется книгами: Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979; Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1973; 1976. О магии кроме Лосева всерьез среди ученых говорил у нас, пожалуй, только П.А. Флоренский – см. в его книге «У водоразделов мысли» (М., 1990) главу «Магичность слова» и оба приложения к главе.

⁴ Выбор был ясен уже по крайней мере в 1916 году, он зафиксирован («Эту дерзость мы себе не позволим…») в первой крупной публикации Лосева «Эрос у Платона».

⁵Лосев Алексей. О вечной молодости в науке // Студенческий меридиан. 1984. № 5. С. 22. Текст представляет собой существенно «смятенную» запись ответного слова юбиляра на торжественном вечере в МГПИ им. В.И. Ленина, состоявшемся 12 декабря 1983 года.

⁶ Там же.

⁷Тахо-Годи А.А. Три письма А.Ф. Лосева // Вопросы философии. 1989. № 7. С. 152.