Разжигательница

Я тянусь к шее и расстёгиваю застёжку своей накидки, и она падает на пол. Ослабляю корсет, чтобы было легче дышать. Пытаюсь вспомнить, видела ли где в комнате оружие, но здесь только книги и старые игрушки. Если бы я могла избавиться от перчаток, я бы вырвала все ответы из его памяти.

Вместо это я присматриваюсь к нему, как учила Марго. Думаю о том, что я знаю о нём. У него быстрые ноги и сильные руки. Он шагает вправо, я влево. Это снова своеобразный танец. Я направляю в кулаки всю свою ярость, которую подавляла в себе, пока король выставлял меня напоказ перед всем двором.

Кастиан блокирует мой выпад в его левое плечо. Я не хочу, чтобы он понял, что я планирую удар в его слабое место. Отблески света танцуют перед моими глазами — болеутоляющее прекращает своё действие, и ноющая боль возвращается. Кастиан хватает меня за запястья и прижимает к своей груди. Я пинаюсь, целюсь коленом так высоко, что ему приходится использовать руки для защиты, и он выпускает мои запястья.

Я бью кулаком в его нос, у него идёт кровь, но он хватает меня за плечи, толкает в стену с гобеленом. И ещё раз, выбивая воздух из моей груди. Пряжка его ремня прижимается к моему животу, его дыхание на моём лице сладкое от вина и тёплое.

Он хочет взять вверх надо мной. Я вижу это по его глазам, пока он прижимает мою левую руку к стене и давит на рану в правом предплечье. Липкая, горячая кровь сочится из разорванных швов под перчаткой.

Перед глазами белая пелена от боли, но я скрежещу зубами и шиплю сквозь них. Я дышу отрывисто, тяжело, собираясь с силами, и бью лбом. Пользуясь моментом его растерянности, нажимаю пальцами на его рану на груди. Я тоже умею так играть.

Кристиан взвывает и падает на пол, опираясь на руки. Я хватаю за его волосы и бью коленом в лицо. Запрокидываю его голову, чтобы он на меня посмотрел. «Почему не смотришь мне в глаза?» — спрашивал он.

Ну вот, теперь смотрю.

— Сдавайся.

Он сплёвывает кровь в сторону, но не признаёт поражения.

— Шепчущие хорошо научили тебя драться, — говорит он со смешком. — А сначала они разрушили твою жизнь? Заставили поверить, что ты сходишь с ума?

— Шепчущие спасли меня от твоего отца, — я тяну его за волосы, но он только морщится. Я не могу его слушать. Он насквозь состоит из лжи и фальшивых улыбок. — Где оружие?

Он бьёт кулаком в мой живот. Я выпускаю его и прижимаю руки к больному месту, падая на колени. Дышать. Я не могу дышать.

— Дай мне сказать, Нати… — кровь течёт из его носа, попадая в рот.

— Как ты меня назвал? — выкрикиваю я.

Моё тело цепенеет. Горло сжимается. Воспоминание об отце, который так называл меня, лишает меня контроля. Я бью ладонями по каменному полу, пытаясь вернуться в реальность. Как он узнал? Откуда он мог узнать?

Я хватаю ртом воздухом, пока не получается сделать глубокий вдох. Я отталкиваюсь руками, чтобы подняться, и задеваю газовую лампу. Я гашу пламя, прежде чем оно перейдёт на что-нибудь ещё, и сжимаю пальцами вытянутое стекло. Слабый свет проникает из открытой библиотеки. Мои глаза привыкают к тусклому освещению от слабого пламени. Дышу с трудом, тело болит, голова кружится от всплеска адреналина. Я смотрю, как обрисовываются его мышцы, как он тоже пытается восстановить дыхание.

Стараясь отойти подальше от меня, Кастиан прислоняется к стене. Его руки прижаты к плечу, откуда льётся кровь, просачиваясь сквозь повязку и сорочку.

— Мы не договаривались об оружии, — говорит он. От его шутливого тона во мне вновь вспыхивает ярость. Он вытаскивает маленький кинжал из сапога и бросает на пол.

Поскольку он сбросил своё, я должна ответить тем же. Это было бы благородно. То есть всё это время он мог достать свой кинжал в любой момент, но не сделал этого, даже когда прижал меня к стене? Почему он просто не покончил с этим?

— Ладно, — выплёвываю я.

Я откидываю стекло в сторону и бросаюсь на него. Он блокирует каждый удар, каждый пинок. Я вновь целюсь в его рану, но он уже готов к этому и перехватывает мои руки у своей груди. Я встаю на колени и бью в пах. Это низко, но удобно, когда вариантов больше нет. Я ударяю ладонью по его уху со всей силы, и он вскрикивает. Он обхватывает свою голову, и в это мгновение слабости я бью его ладонью в горло. Он задыхается и отступает назад, кашляя. Взмахивает кулаком, попадающим в моё плечо.

Моё тело вибрирует от злости, и я чувствую, как что-то загорается внутри меня. Я вижу свечение вокруг себя, которое отражается в его глазах. Это моя магия?

— Ты должна меня выслушать, Нати, — он поднимает руки вверх.

— Не называй меня так! Не смей называть меня так! — я бью кулаком, он отбивает. Он пытается вновь схватить за руки, но я падаю на пол и проползаю меж его ног. Бью локтем по задней стороне его колена, и он валится с ног.

Я могу убить его.

В эту секунду я знаю, что могу.

Но смерть будет слишком лёгким, слишком мягким вариантом. Как скоро Правосудие и король придут за мной? Разве не этого я пыталась избежать? А это вообще имеет значения? Марго бы убила. Марго не колебалась, а теперь она заперта в темнице, а я сражаюсь здесь за нас двоих.