Реабилитация (ЛП)

Даниэль медленно повернул голову, чтобы посмотреть на женщину, которая спала

рядом с ним и не имела ничего общего со всеми, кто ей предшествовал. Слишком долго он

окружал себя шлюхами с искусственной красотой, которые имитировали эмоции и

удовольствие, стараясь ему угодить. Лорен, напротив, была так же искренна, как и девушки, с

которыми он встречался до того, как его одолела слава.

Ему стало смешно при мысли о том, как они провели большую часть дня и вечера, задерживаясь на прелюдии, словно подростки; по крайней мере, он не ощущал себя таким в

течение длительного времени. Лорен была действительно молода, и неопытность только

подчёркивала её дивную простоту.

Она спала на боку, простыня соскользнула, обнажая её тело, прикрытое только

нагромождением тёмных волн из густых волос. Одна рука лежала под щекой, другая на

груди, на уровне сердца. Даниэль смотрел на пухлые приоткрытые губы, прямой нос и

густые ресницы, которые отбрасывали тень на гладкие щёки. Пенис вздрогнул, и

напряжённый приподнялся к животу, как это случалось, когда он был юношей. Лорен и

детоксикация стали взрывоопасным биномом для его члена.

Он погладил её скулу тыльной стороной пальцев, поражённый мягкостью кожи и

плотностью плоти. Каким она видела его на самом деле?

«Боже, ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела!»

Эти слова Лорен произнесла искренне, или намеревалась просто ему польстить? Затем

он вспомнил, как она краснела, её слишком большие и чистые глаза, которые не могли ничего

скрыть. Даниэль вспомнил о её колене, как Лорен ходила, о том, как сжимала зубы, когда

боль становилась невыносимой. Накануне вечером, войдя в комнату, он заметил тутор и мог

поспорить — она пользуется им часто. Даниэлю становилось всё любопытнее узнать о

прошлом Лорен — её жизни, отношениях, которые связывали с братом, и ради которого

пожертвовала собой. А родители? Родственники? Возможно ли, что они были только вдвоём?

Он заметил, что Лорен просыпается. Веки дрогнули, как крылья бабочки, и

приподнялись, открывая растерянный взгляд. Быть может, она не помнила, где находится; Даниэль улыбнулся, заметив её недоумение. Когда она подняла глаза и встретила его взгляд, он увидел, как по лицу Лорен внезапно разлился румянец.

— Доброе утро, Лорен. — Даниэль поддался искушению прикоснуться к её пухлым

губам, украв лёгкий поцелуй.

Глядя на него сияющими глазами, она улыбнулась. Даниэль был уверен — она

вспоминала, что произошло накануне.

— Ты голодна? — спросил он, не зная, быть может, у неё такой метаболизм, обладатели которых нуждаются положить что-то на зубок, как только откроют глаза.

— Нет, спасибо. Но мне нужно сходить... в туалет. — Даниэль увидел, как Лорен снова

покраснела, и это ему очень понравилось.

— Не стыдись. Мне тоже туда нужно. Знаешь, что мы сделаем? Я вернусь в свою

комнату и оставлю тебе немного личного пространства. Не торопись, а когда будешь готова, приходи ко мне.

— Спасибо.

Лорен посмотрела на него обожающим взглядом, и Даниэль подумал, не стоит ли

посадить её в самолёт и отправить в Лос-Анджелес. Она была слишком чиста для такого

негодяя, как он, слишком деликатна, чтобы оказаться пойманной его руками. И всё же, накануне она отдалась спонтанно, не щадя себя. Она умоляла его взять её, а он отказался, чтобы ещё больше не вести себя как ублюдок, чем уже есть. Лорен была похожа на глоток

ликёра, на дозу кокаина, что-то, чего ему было недостаточно только попробовать.

Он наблюдал, как она встала с кровати и закуталась в простыню, оставив его

обнажённым. Заметив эрекцию, девушка выпучила глаза, вызвав у него гортанный смех.

— Что такое? Что-то не так? — Даниэль приподнялся и облокотился, чтобы получше

её рассмотреть.

Провоцирование Лорен возбуждало его так же сильно, как и её маленькие руки, возможно, даже сильнее. Что произойдёт, если однажды она посмотрит на него с

презрением? Даниэль надеялся, он никогда об этом не узнает, потому что эта робость, смешанная с обожанием, была для него словно бальзам. Он наблюдал, как она отводила

взгляд и куталась в простыни.

— И так всегда? — спросила она, бросив украдкой взгляд на его пах.

Снова расхохотавшись, Даниэль откинулся на подушку.

— Милая, уверяю, этот эффект обусловлен только тобой. — Он проводил её взглядом, останавливаясь на стройных икрах и лодыжках, таких тонких, что мог бы обхватить их

пальцами. — А сейчас иди, иначе не уверен, что мы и дальше потратим время на разговоры.

Лорен выпучила глаза и, шелестя тканью, ускользнула, закрываясь в ванной комнате.

Несколько минут Даниэль лежал раздумывая. Он на самом деле чувствовал себя

безмятежно благодаря ей, возможно, потому, что Лорен отклонялась от старых схем и не

имела ничего общего с алкоголем, оргиями или наркотиками. Девушка была чиста, несмотря

на то, что продала себя, пораженная гнилью окружающего мира. Она была словно вода, которая освежала, проникая в него; огонь, который сжигал его желания разрушения; как

ласкающий воздух, позволяющий Даниэлю дышать.