Реакция Путина. Что такое хорошо и что такое плохо

Классическое тестовое задание для соискателей дизайнерской должности — нарисовать панель с кнопочками для лифта. Кто-то расставит кнопочки зигзагом, кто-то спиралью, кто-то еще как-нибудь хитро — таких надо отсеивать сразу. Разговаривать будут с теми, кто расставит кнопки как в нормальном лифте, двумя или больше, в зависимости от этажности, рядами: первый этаж, второй и так далее. Где-нибудь внизу или ладно, сбоку, кнопка вызова диспетчера и кнопки открывания-закрывания дверей. Все просто, миллиарды людей во всем мире знают, как должен выглядеть лифт, и переучивать этих людей не входит в задание для дизайнера.

Креативные акции протеста — это что-то из времен стабильности, когда и верхи могут, и низы хотят, и никому ничего менять на самом деле не нужно.

Креативные акции протеста — это что-то из времен стабильности, когда и верхи могут, и низы хотят, и никому ничего менять на самом деле не нужно. Где-то между путинскими первыми двумя сроками я много ходил по таким акциям. Всегда — человек десять участников и столько же журналистов, остальное варьируется. Девушка, завернутая в карту Москвы, изображает Москву, на нее наклеивают бумажки с новыми названиями улиц: улица Ахмата Кадырова (собственно, против нее и протестовали), улица Аслана Масхадова, улица Шамиля Басаева. Девушка стоит в этой карте, соратники вдевятером наклеивают названия улиц. Пресса фотографирует. Если завтра в газете останется какое-нибудь совсем безнадежное пустое место, дадим фото с подписью. Если места не будет, не дадим.

Или: у депутатского дома на улице Улофа Пальме активист в костюме Синьора Помидора гоняется за активистом в костюме Чиполлино, символизируя зажравшихся депутатов, которым нет дела до нужд простых людей. Если завтра в газете будет место, — ну и так далее.

Или: возле администрации президента на Старой площади стоит на лыжах активист в маске Путина. Девять соратников скандируют: «Путин, лыжи, Магадан» (кажется, это оттуда и пошло). Больше всего хотят, чтобы появилась ФСО и всех повязала, но вместо ФСО появляется прокремлевский активист и лениво бросает в активистов помидоры. Пройдет восемь лет, я встречу того активиста с, очевидно, все-таки новыми, не теми, которые были тогда, помидорами: этой весной, у памятника Абаю он опять будет бросать помидоры в тех же людей, в которых не попал тогда на Старой площади.

Когда люди хотят выйти на площадь, они выходят на площадь. Когда люди не хотят выходить на площадь, тем, для кого по какой-то причине это важно, приходится заниматься «креативом». Говорят, что годовщину прошлогоднего массового протеста обязательно надо отметить массовой акцией — как будто годовщина это праздник, как будто хотя бы одно из требований прошлогодней Болотной площади было выполнено или хотя бы не забыто. Как будто есть какие-то еще итоги этого года, кроме приговора Лузянину и очереди следующих за ним приговоров по двум — «Болотному» и «Анатомии протеста» — уголовным делам.

«Колонка о том, что нет больше никакой надежды» — популярный в 2012 году жанр, обросший и фирменными штампами, и фирменными интонациями. Очевидно, все колонки такого рода уже написаны, и новых писать не надо, тем более что надежда на какие-то политические перемены, конечно, есть. Система за год заметно разболталась, Путин какой-то странный стал, Сердюкова сняли, да много всего происходит; в каком-то смысле перемены не просто неизбежны, а уже начались, и вряд ли кто-то знает, к чему это все приведет. И это ведь действительно может привести даже к чему-то хорошему, только вот граждане, готовящиеся отметить креативной или просто массовой акцией годовщину прошлогодних митингов, к этому совершенно точно не будут иметь никакого отношения. Никто, кстати, не виноват, просто так получилось.

Забытый президент

Конечно-конечно, все дело было в выборах и в Чурове. То есть, видимо, все предыдущие выборы были честными, а эти вдруг оказались нечестными, и российское общество по этому поводу неожиданно возмутилось. Вбросы, карусели, открепительные талоны, 99 % на Кавказе и 146 % в телевизоре — это было впервые в нашей истории, и люди, не знавшие до тех пор, что государство обманывает их на выборах, вышли на улицы.

Самое неприятное, что рано или поздно что-нибудь такое и напишут в учебниках истории. «Вовочка — к доске, расскажи, почему люди в 2011 году вышли на Болотную», — «Потому что выборы, Марь Иванна». Вовочка получит пятерку, а про 2011 год так никто в итоге и не поймет.