Реалити-шоу «Властелин мира» (сборник)

А? Да, вместе они жили. То есть, сначала раздельно, а потом Танька к Андрею переехала. Как их ни увижу, они всё рядышком держатся. Ну, это тоже дело нормальное. Вон у нас Виктор с Олегом не разлей вода, то на Красное море, то на Чёрное, то с аквалангом ныряют, то на Эверест… не-ет, на Эверест без акваланга. Не знаю. Или вон, Жанна с Иркой тоже всё парочкой держатся, я их даже путаю…

Так что это нормальное дело, когда вместе… зря вы так. А? Да откуда же я знаю, что они в доме делали, я за ними наблюдал разве…

Что дальше было… да много что было, всего не упомнишь… Вы извините, я две тысячи лет на свете живу, может, уже где что забывать начал. Да нет, память у меня хорошая. Просто столько уже всего случилось за эти две тыщи лет, уже я сегодняшний не помню, какой был раньше. У вас тоже такое? У всех? Ну вот видите…

Потом Танька редко появляться стала. Ну это тоже бывает, нет такого закона, сколько и когда надо на люди выходить. Я одного знаю, он триста лет на улице не был, он виртуальные реальности для дальних перелётов разрабатывает, некогда, говорит, по улицам шариться…

Потом Танька заболела. Да, вы не ослышались, заболела. Нет, не ногу сломала. Тут другое. Как-то прихожу к ним, она над раковиной стоит, её выворачивает наизнанку. Я испугался, что случилось, я же всё-таки врач… она отпирается, отнекивается, да ничего, ну съела не то что-то, бывает… Только я не знаю, как у нас можно что-то не то съесть, разве что специально отравы какой выпить… и лицо у неё было… ну как сказать… я такие отёки только на картинках в учебниках видел, где про болезни всякие написано…

А потом я такое заметил…

Ну там-то я спохватился, что дело нечисто, только уже поздно было. Бывает же, когда у тебя под носом творятся всякие страсти, а когда спохватишься, самое страшное уже случилось. Вот у нас в квартале два генетика, Максим с этим китайцем, как его… ладно, молчу. Не о том речь.

Так что бывает, у тебя под носом какая-то жуть творится, а ты и не видишь. И ладно бы где, а то в нашем городке, вот где, казалось бы, ничего случиться не может. Это на работе у нас бывает: с маленькими детьми поболтаешь… ну не с такими, которые только что вывелись, а постарше… они и ноют, а почему в книжках-киношках чудеса всякие, а у нас ничего не происходит. Я им и говорю, и бога молите, что ничего не происходит, если тут ещё что произойдёт, я не выдержу. Как в тот раз, когда в инкубаторе давление… а, всё, не о том речь…

Так вот… как-то через полгода зашёл к Андрею с Танькой, уже не помню, что мне надо было… Андрей встречает, здорово, Митюш, всё при всём, Танька встречает, привет и ты, коли не шутишь…

Тут я и заметил…

Танька… Она же красавица всегда была, стройная, как тростиночка, её вывели в годы, когда мода на тощих была. А теперь Танька…

Да нет, ничего такого не было. Сверхъестественного. Чтобы как в романах ужасов, человек долгое время из дома не выходит, потом к нему приходят, а он плесенью покрылся, или весь чёрный стал, или в таракана какого превратился. Нет, ничего такого. Только Танька… как бы это сказать…

Я с ней тогда заговорил осторожно, что есть же какие-то средства… фитнес, диета… всякие сжигатели жира и всё такое… Я понимаю, такие вещи осторожно надо говорить, чтобы человека не обидеть. А то бывает, кто-нибудь вот так в депрессию завалится, из дома не выходит, целыми днями перед экраном сидит, торты жрёт, а потом результат, что на него ни одни штаны не налезают… Вот тут надо человека к жизни возвращать. Только осторожно, чтобы не обидеть.

Я думал, Танька на меня рассердится, с лестницы спустит, заорёт, думаешь, если ты скелетина, все такие должны быть. А она… только смеялась. Вот так. Я ей про фитнес, про коктейли жиросжигающие… а она смеётся.

Вот тут я неладное заподозрил. Только уже поздно было.

А ночью… Ну да, в ночь на тринадцатое. Июля. Я из их дома крики слышал. Да нет, не ругались. Нет, такие крики, как будто резали кого-то. Я такое только в ужастиках слышал. Ну да, смотрю иногда жуть всякую. Господин следователь, а вы как хотели, в инкубаторе до сизых соплей насидишься, давление выверяешь, температуру, подачу кислорода, глюкозы… Так под вечер мозги кипят, только и остаются силы врубить какую-нибудь чушь и смотреть. Хорошо ещё я не в отделе, где дети выводятся, вот где дурдом… а ведь меня и туда спихнуть хотели…

А? Нет, ночью я к ним не пошёл. Нет, полицию не вызвал. Да знаете, как-то… давненько у нас никаких преступлений не было, с тех пор, как пацаны на склад забрались, шоколада обожрались… ну, сами же себя и наказали, в больнице потом провалялись неделю. Так что у меня и в мыслях не было, что в доме у них что-то плохое. Думал, может тоже ужастики смотрят. Хотел им просигналить, вы там потише, спать мешаете… потом как-то заснул, несмотря на крики…

Наутро заглянул к ним всё-таки, так, просто… Антон открывает, бледный весь, зелёный, руки трясутся… и в крови. Да-да, господин следователь, руки у Антона в крови были. Я спросил, что за чёрт, он давай что-то врать, вот, флаер ремонтировал, порезался… Только вижу я, что порезов-то нет.