Реалити-шоу «Властелин мира» (сборник)

– Правда? А почему вы так считаете?

– Ой, ну… не знаю.

– Ну что же, дорогие наши властелины мира, сегодня вам предоставляется уникальный шанс узнать, кем вы были в прошлой жизни. Усаживайтесь, прошу вас…

Располагаемся за круглым столом, в центре которого светится тусклый шар. Такие шары продаются в магазинчишках всё для интерьера, и всё такое. Смотрим на шар, по которому бегают огоньки. Пересмеиваемся. Как-то не очень-то я верю в гипноз, да и никто не верит…

Теперь понимаю, почему Фельдман велел учить историю. Вот сейчас посидим перед шаром, вот спросят нас, что, да как, да что видели. И давай, ври напропалую, видел какой-то остров, я там в детстве жил, нас много детей было, жрать всё время хотелось… потом в большой город поехал учиться… самому жрать нечего, ещё мамке надо было денег отсылать, у неё там голодных ртов до хрена и больше…

Потом… на войне на какой-то был… восстания какие-то подавлял… се же не манж же па сис жур… гран мерси… Помню, в Египте был, мы ещё по Сфинксу стреляли… мало ли, что нельзя, а мы стреляли…

И так далее в том же духе. А потом ведущий всё это послушает, объявит торжественно: вы – Наполеон.

Аплодисменты. Вы переходите в следующий тур…

Чувствую, что шар затягивает меня. Засасывает всё сильнее, цепляет моё сознание, не оторваться, не отвертеться. Похоже, и правда гипноз, мерзёхонькое такое чувство, как будто кто-то тащит тебя назад, назад, и вниз, хватаешься за ручки кресла, чтобы не упасть…

Вижу… детство своё вижу в семье небедной, куча игрушек, кровати с пологами… столовое серебро… богатый дом тяготит меня, ищу уединения, с восторгом слушаю истории про жития святых… думаю про себя: вот это жизнь, мечтаю, что когда-то про меня тоже напишут…

Слышу в памяти окрики отца, мы с матерью столько для тебя сделали, а ты в монахи попёрся, не ценишь… папенька, это мой выбор…

Мрачные стены монастыря, душок скромной монастырской кухни… монах терпеливо показывает мне буквы: альфа, бета, гамма… патер ностер, кви ис ин целис…

Ползаю на коленях перед алтарём, прошу Господа простить мне первородный грех… Падаю на кухне в голодный обморок, кто-то из монахов растирает мне виски ладонями…

Упорным трудом выбиваюсь в настоятели доминиканцев, Псов Божьих, хлещу себя плетью за грехи свои… хожу босой по острым камням, ем какую-то тошнотворную травяную похлёбку…

Память уносит меня всё дальше. Продаю в монастыре всех мулов, нечего, братья, роскошествовать, передвигайтесь на своих двоих.

В памяти оживает маленькая девочка, вот, блин, откуда тут девочка… Белла… Изабелла… Именем Божьим истребляю евреев, бусурман, еретиков…

…прихожу в себя на полу в студии, кровь, откуда кровь, а, да, это у меня из носа кровь… пробую встать, не могу, чувствую, что моё тело меня не слушается. Ведущий отвешивает мне ещё одну затрещину, рывком поднимает с пола.

– Я уж думал, вы и не очнётесь… ну что? Видели?

С трудом выжимаю из себя:

– Видел.

Стараюсь не вспоминать, что видел. Всё равно я этого не скажу. Если сознаюсь кому, что в прошлой жизни был монахом, не видать мне титула Властелина Мира, как своих ушей. Сейчас, главное, придумать что-нибудь… ну про того же Наполеона… где родился, где учился, где влюбился, где женился… доктор, я Наполеон… ну, у нас таких много. Да, но они все люди, а я – тортик…

– Что же, посмотрим, что вы увидели… уважаемый оператор, прошу вас, запись на экран!

Вот чёрт… холодеет в груди, вот суки, догадались записать на видео… Стоп, как записать на видео? Это они память нашу записывали на видео? Прошлые наши жизни?

Все смотрят, как я напяливаю власяницу, как хлещу себя плетью, как мы молимся в тёмных кельях… как едим скромную монастырскую трапезу, и я во главе стола объявляю – хлеб нам насущный дай нам…

Температура в груди падает до абсолютного нуля. А ведь они со мной что угодно могут сделать, эти… да запросто. Одно дело, если припёрся на шоу какой-нибудь человечишко, объявил себя наместником дьявола, а сам все прошлые жизни коров пас да просиживал задницу в офисах… Выгонят его с проекта, и дело с концом. А вот если монахом был, это всё… меня самого сейчас на костре спалят…

– Ну что же, мои поздравления! Андрэ, Уильям, большое спасибо, с вами придётся расстаться. Что же, может, в следующей жизни вы и станете властелинами мира… То есть, что я говорю, после нас мира уже не будет. А Марк Фельдман, Иван Горенко и Салли Хэлли переходят в следующий тур! Ура!

Аплодисменты. Ничего не понимаю. Как они могли не заметить…

– Нда-а, Иван, не ожидал, что вы окажетесь личностью такого масштаба…

Еле удерживаюсь, чтобы не спросить: какого. Фельдман легонько хлопает меня по плечу, говорит нараспев:

– Он был жесток, как повелитель ада, великий инквизитор Торквемада…

– Ну что, дорогие наши участники, признайтесь честно: устали?

Отвечаю один за всех троих:

– Есть немножко.