Реально смешное фэнтези

— А теперь дело обстоит следующим образом, — увереннее заговорил он. — После того происшествия я внес кое-какие коррективы. Вот будущая жена вашего высочества.

И он указал на Грумиллу, которая тотчас заулыбалась и, преисполнившись надежды, стала кивать.

Мушла затаила дыхание, так что даже позабыла шлепнуть Румпельшилтскина, который в ходе этого разговора снова забрался на стул. Ее муж до того удивился, что смог лишь отрезать большой кусок дерева со лба, отчего у будущей фигуры неожиданно появился неприятный, если не сказать — зловещий, вид.

— Так-так-так, — произнес принц. Отступив на шаг, он принялся рассматривать Грумиллу с большим интересом. — Это уже ближе. — Похоже, она ему приглянулась. — Как тебя зовут, моя дорогая?

Грумилла имела неосторожность ответить, и на пол упал черный камень.

— О боги боевых топоров! — воскликнул принц, и даже Барран на этот раз не смог скрыть изумления. Он довольно ловко справился с удивлением по поводу последствий словесной деятельности Нады, но это уже напоминало эпидемию. Он опасливо провел рукой по собственным губам — уж не падает ли что-нибудь с них?

— Легкое недомогание, — пробормотала Мушла, придя в себя. Она пыталась улыбаться принцу, неодобрительно смотреть на Грумиллу и сверлить взглядом мужа (который по-прежнему рассеянно срезал куски дерева, разинув рот), и все это одновременно.

Но принц уже взял себя в руки. Девушка явно заинтересовала его, а обстоятельства, сопутствующие ее ответу, он вежливо проигнорировал. Он вовлек Грумиллу в разговор, и та, чувствуя, что худшее теперь известно, а ей еще многое надо уладить, говорила до тех пор, пока пол не стал похож на пляж. Барран, однако, подняв пару слов (включая то, что упало ему на ногу, а будучи «неудобоваримым», больно ударило его), внимательно их изучал, при этом пристально поглядывая на Мушлу.

— Разумеется, — произнес наконец принц, пытаясь остановить поток, от которого он уже немного устал, — я понимаю, тут определенно есть элемент новизны. Но ты должен согласиться… то есть я хотел сказать, что при дворе это будет страшно неудобно. Подумай о коврах. Для украшений это не годится, да и во всех прочих смыслах — никакой пользы. Прошу прощения, — прибавил он, обращаясь к Мушле, — но я так решил.

Барран, который, как вы, наверное, уже догадались, был сообразительным молодым человеком, согласился с этим и живо прибавил:

— Разумеется, но я всего лишь хотел кое-чем поделиться с вашим высочеством.

— Чем это еще?

— А что вы скажете на это?

К ужасу Мушлы, он распахнул дверь и ввел в комнату Наду.

— Вот жена, которую я для вас нашел. Она владеет таким же… э-э-э… даром, но его можно использовать, в том числе и для украшений. Скажи-ка несколько слов, моя дорогая, — нетерпеливо прибавил он, обращаясь к Наде.

Нада согласилась, и после первых же ее слов принц, как он сам потом выразился, влюбился в нее.

В течение нескольких минут все устроилось — я уже говорил, что в те времена все вообще быстро происходило, — и высокий гость собрался уходить, милостиво согласившись взглянуть на то, что наваял муж Мушлы, после чего несколько бестактно заметил, что и сам давно мечтал заняться вырезыванием из дерева горгульи. [72]

Мушла, впрочем, была вовсе не рада оттого, что ей приходится терять Наду, которая помогала по дому, и оставаться с Грумиллой.

— А что же Грумилла? — раздраженно спросила она у Баррана. — Или вы не говорили, что и вам нужна жена?

— Говорил, — беспечно ответил молодой человек, — но, как вы, наверное, уже догадались, жену я искал для него, не для себя.

— Но… но…

— Послушайте, любезная, — продолжал он все тем же тоном делового человека, который не намерен вступать в долгие переговоры, — вот что я сделаю. Если дадите за этой девушкой хорошее приданое, я на ней женюсь. Вот так-то!

Мушла обдумала это предложение. Если уж Нада уходит, то надо бы избавиться и от Грумиллы, от которой только прибавится работы в доме, а делать она ее все равно не будет.

— Хорошо, — сказала она.

— А как же насчет приданого?

— Несите мешок, — ответила Мушла, сама удивляясь своей находчивости, — и я попрошу Наду продекламировать «Падение вечерней звезды», [73]пока она не ушла…

— Нет. Лучше что-нибудь с большим количеством слов, — тотчас возразил сын визиря.

Вот и все. Но, как я уже говорил, Барран был очень сообразительным молодым человеком. Он-то догадался, что алмазы скоро упадут в цене, раз их можно выдавать большими партиями. Тогда как уголь — это всегда уголь. Вот этого-то Мушла с мужем и не поняли, а ведь в этом королевстве угля мало, и потому он ценен, а низшим классам практически неизвестен.

И он как можно скорее женился на Грумилле и основал компанию с ограниченной ответственностью «Барран. Поставщик угля», и дела у него пошли хорошо. Холодными зимними вечерами он старался подольше не приходить домой, чтобы потом жена выговорила ему все, что о нем думает, и, таким образом, у него в распоряжении всегда имелись значительные запасы угля, которые он предлагал по достойным ценам, стремясь удовлетворить все возраставший сезонный спрос.