Реальность бессмертия. Как нарушить цикл смерти и рождения

Стюард пробежал по ряду к кабине экипажа. Люди в самолете — около шестидесяти человек — стали очень спокойными, гадая, не произошло ли что-нибудь страшное, и может ли самолет работать. Я нервничал. Я думал: «Черт возьми, а как хорошо все шло».

Потом я вспомнил, что сказала Пурса прямо перед тем, как они с Артеном исчезли, и повторил слова из Курса, которые она предложила. Я подумал о бессмертной природе того, что я представляю собой на самом деле, и попросил Джея быть со мной и помочь мне взглянуть на ситуацию с другой стороны. Мне немедленно стало лучше, несмотря на то, что я все равно не знал, что произойдет.

Много времени для этого не понадобилось. Спустя всего минуту стюард вышел из кабины экипажа и сказал: «Все в порядке, ребята. В самолет ударила молния, но никаких проблем не возникло».

Я сказал только «спасибо», а потом немного подремал, пока самолет шел на последний заход к Портленду.

Глава 4 Убийства без трупов

«Атака пагубна, безотносительно к своей форме. Цель ее не меняется. Ее единственный мотив — убийство, а разве какая бы то ни было форма убийства способна спрятать глыбу вины или неистового страха перед наказанием, которые должен испытывать убийца? Он может отрицать, что он — убийца, улыбкою оправдывая неистовость своей атаки. Но он будет страдать и узнавать свои намерения в кошмарах, где более нет улыбок, где цель всплывает в его ужаснувшемся сознании и все еще преследует его. Ибо никто из замышляющих убийство не избежит вины, сопутствующей подобным помыслам. Если намерение — смерть, то есть ли разница, какую оно примет форму?» [1].

Во время той же поездки на Средний Запад я побывал в Висконсине, где моя подруга Линда организовала мой мастер-класс в Висконсин Деллс. В паре миль оттуда обитал культ, использовавший «Курс чудес» в собственных целях. Поразительно, но лидер этого культа называет себя Главным Учителем «Курса чудес». Услышав, что я провожу мастер-класс поблизости, один из его дружков пригласил меня посетить их. Когда мы с Линдой вошли в «Академию стремлений», я не сомневался, что она полезна кому-то из живущих там людей. Если они хотят где-то жить и учиться, наверное, есть причина, которая, как они считают, им на пользу. Но я обнаружил, что атмосфера там очень необычная, особенно по сравнению с тем, что стоит ожидать от последователей Курса самообучения.

С одной стороны была комната, в которой кто-то зачитывал из Учебника сегодняшний урок. Его слушали человек сорок, и они смеялись не по делу. Да, Курс поощряет смех, но эти люди смеялись над серьезными строками, над которыми нужно думать и постигать их на более глубоком уровне. Они как будто знали смешное значение слов, известное только их мыслительной системе. На самом деле они игнорировали истинное значение строк, чтобы отрицать послание Курса. Тут по лестнице спустился «Главный учитель», и вокруг него собралась толпа. Они (и я) последовали за ним в большую комнату для того, что они называли «Сессией».

Человек говорил около часа. Никому другому не позволялось говорить или задавать вопросы. Поскольку в прошлом году очень многие люди из Академии прочитали мою первую книгу, обнаружили, что на самом деле означает Курс, и ушли из Академии, этот человек несколько раз подходил ко мне и выступал против меня, один раз толкнул меня и ударил по голове. Отходя после очередной нападки, он назвал меня «тупым дерьмом». Позже я попытался найти этот стиль обучения в Руководстве для Учителей в Курсе, но ничего не нашел.

За все это время я никак на него не реагировал, практикуя прощение, которому учат в Курсе. Мои учителя говорили мне, что мне нужно практиковать прощение в подобных ситуациях. Я думал об этом человеке как о проекции, которую я создал, чтобы увидеть то, что втайне считал истиной о себе, вовне себя, а не внутри. Это напомнило мне, что на самом деле его здесь нет, а значит, не на кого реагировать. Частью этого является знание того, что только Бог реален, а все, кроме Бога, не может на меня повлиять. Затем я отпустил его с миром к Святому Духу. В какой-то момент так называемого Главного Учителя начало раздражать мое нежелание сердиться на него, и он воскликнул: «Только посмотрите, он улыбается!»