Реальность на продажу

— Послушайте, я знаю, вам не хотелось бы этого касаться, — торопливо продолжил я. — Компания была делом всей его жизни, да что там, она и была самой его жизнью! И сейчас речь идет не о том, что кто-то хочет просто прикарманить «Фэрсистемс», а о том, что кто-то ради этого пошел на убийство Ричарда.

Нижняя губа у Рейчел задрожала. Она с трудом перевела дыхание.

— Я знаю, вы правы. Я действительно не могу заставить себя даже думать о его гибели. Это… это просто… ужасно. — Она смахнула слезинку.

— Простите меня. — Я погладил ее ладонь.

— Ничего, продолжайте. Со мной все в порядке.

Ее вид такое заявление отнюдь не подтверждал, однако я решил все-таки продолжить нашу беседу.

— Если мы не ошибаемся и Дженсон действительно пытается прибрать к рукам «Фэрсистемс», то можно быть уверенным, что Ричард сделал бы все, чтобы этого не допустить. Следовательно, у Дженсона мог быть мотив от него избавиться.

— Но ведь его здесь даже не было, — возразила Рейчел.

— Не знаю, не знаю. Да ему и не обязательно было здесь находиться. Он вполне мог обратиться к услугам кого-нибудь другого, Дэвида Бейкера например. Сержант Кокрин говорил мне, что у Дэвида на ту субботу алиби нет.

— Нет, не верится, и все тут! — Рейчел вздрогнула, словно в ознобе, и затрясла головой. — Согласна, Карл Дженсон одержимый, привык добиваться своего. А Дэвид Бейкер — так просто хорек самый настоящий… Но чтобы кто-то из них убил? Да такое даже представить себе невозможно. Я ведь обоих знаю много лет.

— Понимаю вас. Однако убийства случаются каждый день, и убийцы на лбу клейма не носят.

Мы помолчали.

— Есть один псих, который способен на убийство, — вдруг сказала Рейчел.

— Имеете в виду Дуги?

— Ага.

— Согласен. — Вспомнив свою последнюю встречу с ним и его собакой, я невольно положил ногу на ногу. — Однако сержант Кокрин утверждает, что Дуги все утро просидел в Интернете.

— Откуда им это известно? — недоуменно сдвинула брови Рейчел.

— Кокрин говорил, что они проверяли у администраторов сети. Не знаю, каким образом. Вроде бы там надо зарегистрироваться, и это у них где-то фиксируется.

— Правильно, — подтвердила Рейчел. — Но уж регистрацию подделать легче легкого. Особенно для таких, как Дуги. Попросил кого-нибудь из своих дружков по Интернету зарегистрироваться с его компьютера и под его именем. А сам он в это время мог быть где угодно. И никто никогда ничего не узнает.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Значит, это действительно мог быть Дуги.

— Ага.

— Ладно, кто бы это ни был, я не допущу, чтобы преступление сошло ему с рук. Они отняли у Ричарда жизнь, и здесь я поделать уже ничего не могу… Но его компанию им не отнять! Не позволю!

Рейчел вскинула на меня глаза, удивившись моему внезапному порыву.

— Марк! — испуганно прошептала она.

— Что?

— Если вы правы и Ричарда убили потому, что он мешал чьим-то планам относительно «Фэрсистемс», то…

— То что?

— То вы можете стать следующим.

Она права. Эта мысль не раз приходила мне в голову, однако я пытался гнать ее прочь. А теперь она меня лишь подстегивала.

Некоторое время мы сидели в молчании. Вечер выдался теплым, и столики вокруг нас быстро заполнялись ценителями хорошей выпивки. Неожиданный порыв ветра разнес по саду бумажные салфетки, взметнул пушистые волосы Рейчел. Она отвела упавшие ей на лицо спутанные пряди и тепло улыбнулась мне. Должен признаться, ее тревога за мою судьбу по-настоящему трогала. Я стал привыкать к ее обществу, начал им даже наслаждаться.

Я думал о Ричарде и Рейчел. Он, кажется, упоминал о ней в свое время, однако все, что он рассказывал, я пропускал мимо ушей. Интересно, осознавал ли мой брат, какая она необыкновенная женщина. Я представил себе, как они обсуждают непознанные области виртуальной реальности, как Ричард терпеливо слушает ее, остановив на ней твердый спокойный взгляд. А она, она тоже была с ним бесстрастна, неулыбчива и расчетлива? Или дарила его той широкой открытой улыбкой, которую мне иногда доводилось видеть на ее лице? Не сводила с него восхищенных глаз?

Мне было любопытно узнать о ней как можно больше. Я начал расспрашивать Рейчел о ее семье. Она охотно отвечала.

— Росла я в Хиллхеде, это «приличная» часть Глазго. Мои родители учительствовали в школе неподалеку от нашего дома. Преподавали физику и математику, если вам интересно. До тринадцати лет я была примерной, даже блестящей ученицей, потом пошла вразнос.

— Не рановато ли? — заметил я.

— Для Глазго-то? Что вы! Прогуливала уроки, курила, выпивала. В пятнадцать лет начала баловаться наркотиками. Из школы не выгнали только потому, что мама чуть ли не на коленях упросила меня пойти на экзамены. — Рейчел залпом осушила свой бокал. — В шестнадцать перешла на героин. Попробовала пару раз, втянулась. Села на иглу. Но тут от героина чуть не погибла моя лучшая подруга. Она кололась уже около года, и родители поместили ее в клинику. Я пошла ее навестить. И от того, что там увидела, пришла в ужас.

Рейчел тяжело вздохнула и прикрыла глаза.