Реальность виртуальности

За завтраком выяснилось: постояльцев в пансионате поприбавилось – накануне заехала многочисленная группа на семинар по не вполне традиционному чему-то. Прослушав за омлетом комментарии коллег, поняла, что некий региональный центр занимается оздоровлением и социальной реабилитацией соотечественников, изрядно ошарашенных социальными катаклизмами последних десятилетий. Использует современные психологические технологии с крутым замесом восточной и народной медицины. Здесь они проводят трехдневный семинар своих региональных представителей. Мужчин в прибывшей команде было несравненно больше. Любася подивилась, как моментально изменилась атмосфера в уже привычном за неделю зале: и ее «педагогини» как-то приосанились, и общий тембр щебета при совместном массовом поедании пищи стал иным. Вот оно – магическое слово «полярность»!

Потом публика разбрелась по разным конференц-залам. День пошел по довольно привычному руслу. Любася была не в себе. Все же нужно раньше отходить ко сну. Ну дочитала бы сегодня роман. Да, захватил в момент чтения. Но память уже почти ничем не обременял. А тут еще такое пробуждение, как нынче утром! Потерла виски, открыла сумочку. Где-то должен быть цитрамон. Копеечный препарат, который лучше всего помогает при головной боли. Болеть не собиралась, забыла дома и, конечно, ничего не нашла. Спросила у соседки – темпалгин, спазмалгон, но-шпа… Все есть, кроме того, что нужно. Во время кофе-брейка решила подойти к администратору на ресепшен: в постсоветском пансионате должна быть аптечка, обращаться к медперсоналу совсем не хотелось. Еще и погода подкузьмила: началось резкое потепление. Февральские окна?

– Девушка, у вас есть аптечка? Не найдется ли пара таблеток цитрамона? Схожу в обед в аптеку и обещаю вернуть.

– Зачем нам цитрамон? – услышала неожиданно приятный мужской голос, подкупивший еще и этим местоимением «нам».

Повернула голову и поняла, что пропала. Вот так, в одну секунду! Перед ней стоял не красавец, не Аполлон – седые виски, прямые волосы, зачесанные наверх, довольно аккуратная стрижка. Для Любаси это было почему-то важно: кого-то волнует обувь, кто-то смотрит на руки, для кого-то губы говорят все… Для нее были важны ухоженные волосы и лучше стильная, но пойдет и просто аккуратная стрижка. Голова ее устроила. Глаза – тоже. Сине-серый оттенок радужной оболочки и взгляд такой бегло-сканирующий. Нет, не бегающий, а спокойно считывающий. Ботинки, темно-синие джинсы и мягкий черный свитер, удивительно хорошо оттенивший и седину, и цвет глаз. – Голова болит – погода меняется.

– Дайте руку. Да не бойтесь, не откушу же я ее. Нажму на точки, может быть неприятно, потерпите, зато обойдетесь без таблеток.

Он мастерски повертел ладонь правой, потом левой руки, нажал на какие-то точки. Было ощутимо. А потом на одну нажал так, что она вскрикнула от боли и решительно отдернула руку. Разозлилась.

– Ну вот и все. Но вам надо проверить почки.

Удивительно – голова не болела, заболело сердце: поняла, ей хочется прикосновения этих рук. А он развернулся на обращение «Аполлон», кивнул ей в смысле: «Увидимся!» и пошел, как-то, как показалось Любасе, неестественно прямо держа спину. Кофе-пауза закончилась. Стоит ли говорить, что Любася просто тупо физически существовала в пространстве. С давнего бурного романа с канадцем ее так не поражал ни один мужчина! Нет, она не была святой! Что-то и кто-то мелькал в ее личной женской судьбе, временами оказываясь и в спальной. Но все было не то и не так.

Да и ритм выживания, Вовка, Агафья и ее мама, параллельно с работой сутками, опять же практически женская среда в среде педагогической романтическим отношениям не способствовали. А этот не Аполлон, к которому обратились, используя, по иронии судьбы, именно это имя собственное, вдруг ни с чего ворвался в ее внутренний мир!

За обедом, где встречались все постояльцы пансионата, он сидел рядом с довольно статной, пожалуй, лет на пять старше женщиной приятной внешности, не красавицей, явно главной в той, непедагогической тусовке. Была она внешне демократична, мягка и предельно корректна. Но Любасю не проведешь – заметила комплекс императрицы. Это когда в даме (а в наше время появилось много руководящих дам) прочитывается: да, я смогла, да, я достигла, да, я – здесь самая главная, и этот мужчина – мой, сколько бы вы не пялили на него глаза! Я отвоевала его у остального мира! И он – сертификат моей женской ипостаси!

А он взорвал ее изнутри тотально – душу, сердце, мозг…? Кто разберет? Причем практически ничего для этого не сделал. Появилось ощущение, будто он все время рядом. А он и был рядом: в коридоре она нос к носу столкнулась с «императрицей», выходившей из соседнего номера.