Реанимация солнца

А вот секретарша предсказуемо поменялась. Раньше отчим отдавал предпочтение по-литиански худым миниатюрным блондинкам, но сейчас за столом в приемной сидела высокая брюнетка, чем-то отдаленно напоминавшая меня или, быть может, маму в молодости. Фемма хмурилась, глядя в монитор, тонкие пальчики с острыми ноготками порхали по виртуальной клавиатуре. Рядом молчаливо полировала стену нор-ра в серой робе, и, приглядевшись, я с изумлением узнала перекрашенную, вынувшую весь пирсинг и замазавшую татуировки Никс. В углу низко урчало в ожидании начала операции чудо инженерной и хакерской мысли, замаскированное под массивного робота-уборщика для промышленных и административных зданий.

Если секретарша и удивилась моему появлению из начальственного лифта, то виду не подала. Заученно улыбнулась, вскочила из-за стола, чтобы проводить меня к кабинету. Взгляд почти против воли упал на стройное бедро феммы, где красовался уродливый синяк от экзоперчатки. Секретарша торопливо одернула короткую юбку, выдавила еще одну улыбку и торопливо отвела взгляд.

Я стиснула губы, усмиряя шейда… пока. Ли Эббот заплатит. За все… и за это тоже.

– Проходите, Шей Диаз. Капитан Ли Эббот вас ждет.

Дверь распахнулась. Я решительно переступила порог кабинета.

И не успела даже моргнуть, как в тело вцепились крепкие руки в экзоперчатках. Двое литиан-полицейских набросились одновременно, вжимая меня в отполированный до блеска пол. Я зашипела, пытаясь сбросить хотя бы одного и вырваться из крепкой хватки.

Плечо обожгла острая боль. Накатила слабость – знакомое чувство дурноты и беспомощности, всегда сопровождавшее инъекцию блокиратора. Внутренности скрутило от удушающего чувства неправильности, шейд протестующе забился, отчаянно пытаясь сохранить ускользающий контроль над телом, разогнать дурманящий мутный туман. Но поздно. Силы покинули меня. Я всхлипнула, обмякнув в грубых руках полицейских, и беспомощно уткнулась лбом в холодную черную плитку. Похоже, двойная доза. А то и тройная…

«Желания имеют свойство сбываться самым непредсказуемым образом, верно, Сола? Ты столько времени упорно просила блокиратор – и вот. Стоило ли оно того?»

Нет. Вот так – насильственно, против воли… нет.

Никогда больше.

Еще один укол.

Меня замутило. Перед глазами двоилось, тело казалось непослушным, чужим. Мысли путались, сознание уплывало. Собравшись с силами, я уперлась ладонями и коленями в пол и заставила себя приподняться.

Черная тень закрыла обзор. Носки тяжелых сапог экзокостюма замерли перед глазами. И невидимая рука знакомой болезненной хваткой вцепилась в волосы, заставляя откинуть голову.

– Солана, – раздался надо мной ненавистный голос Ли Эббота.

Глава 17

– Я уж думал, придется вытаскивать тебя из той дыры, куда ты забилась, – проговорил он с неприкрытым самодовольством. – Но нет, смотрите-ка, пришла сама.

Куда там ходить – прямо сейчас я едва могла удержать голову, чтобы не повиснуть безвольным кулем на волосах, намотанных на стальной кулак. Насыщенная блокиратором кровь неслась по венам жидким огнем, а бешено колотящееся сердце лишь помогало быстрее отравить тело. Глубоко внутри бился в агонии шейд, но с каждым ударом пульса наша связь становилась все слабее. Невольно вспомнился рассказ Хавьера о смертельных испытаниях экспериментального блокиратора на детях шейдеров.

Что ж, передозировка – тоже верный способ отправиться на тот свет. На радость Ли Эбботу.

«Нет, не дождется».

Откат от тройной дозы блокиратора был чудовищный. Меня бросало то в жар, то в холод, рубашка на спине враз промокла от пота. Внутренности скручивало в тугой узел, завтрак и выпитый на пересадочной станции кофе неудержимо просились наружу. Я крепко, до хруста стиснула зубы, сдерживая колотящую тело дрожь. Нельзя было проявлять слабость – не перед отчимом, только не перед ним.

Тонкие бледные губы растянулись в издевательской мерзкой ухмылке.

– Да-да, – удовлетворенно протянул он, с наслаждением разглядывая меня. – Вот что бывает, когда не подчиняешься правилам. Инъекции должны быть регулярными, Сола, разве не этому тебя учила мать? – Кулак Ли Эббота, крепко сжимавший мои волосы, взметнулся вверх, вздергивая меня на колени. Я зашипела, смаргивая выступившие слезы. Отчим довольно улыбнулся. – Как видишь, в противном случае возвращение к цивилизованной жизни может оказаться… болезненным. Сержант, – обратился он к одному из литиан, равнодушно наблюдавших за разговором, – посади-ка ее на стул.

На плечах сомкнулись металлические сочленения экзоперчатки. Полицейский грубо поднял меня на ноги и подтащил к стулу, не иначе как специально принесенному сюда из ближайшей комнаты для допроса. Резкий тычок в грудь – и я мешком повалилась на жесткое сиденье.

– Не горбись! – хлестнул по ушам недовольный окрик Ли Эббота. – Спину ровно, руки на подлокотники!