Ребекка с фермы Солнечный Ручей

— Да, Миранда довольно проворная, — сказала миссис Кобб, — но вы заметили, что она теперь чаще остается дома и стала еще молчаливее, чем прежде, и даже ни капельки не гордится премией Ребекки, как я заметила, хотя мой Джеримайя чуть с ума не сошел от радости. Я думала, умру со стыда, когда он выкрикнул: «Ура!» — и подбросил вверх свою соломенную шляпу, увидев, как губернатор пожимает Ребекке руку. Хорошо хоть, что он не мог зайти далеко в церковь и стоял сзади у дверей, но и то сумел выставить себя на посмешище. У меня есть подозрения, — и здесь все леди перестали есть и выпрямились, — что девочки Сойер потеряли деньги. Они ничего не знают о денежных делах, да и никогда не знали, но Миранда слишком скрытная и упрямая, чтобы попросить у кого-нибудь совета.

— Большая часть того, что у них было, — в государственных облигациях, а на этом денег не потеряешь. У Джейн есть лес на земельном участке, который оставил ей отец, а Миранде принадлежит кирпичный дом. Она, вероятно, была очень раздосадована тем, что пятьдесят долларов Ребекки поглотила эта закладная, вместо того чтобы они пошли на оплату ее школьных расходов. Чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что когда Адам Ладд придумывал эту премию, он рассчитывал, что ее получит Ребекка. — Мысли матери Хальды упорно вертелись вокруг ущемленных прав ее дочери.

— Боже мой, Марта, что за глупости ты говоришь! — воскликнула миссис Перкинс. — Не думаешь же ты, что он мог заранее сказать, какое сочинение выберет комиссия? И зачем бы он стал предлагать еще пятьдесят долларов в награду за сочинение мальчику, если бы не был заинтересован в том, чтобы помочь школе? Каждое Рождество, вот уже пять лет, он дарит Эмме-Джейн примерно такой же подарок, что и Ребекке.

— Когда-нибудь он забудет одну из них, а другой подарит или забудет обеих и начнет делать подарки какой-нибудь другой девочке, — сказала Делия Уикс на основании опыта, рожденного пятьюдесятью годами жизни старой девы.

— Вполне вероятно, — согласилась миссис Мизерв, — хотя совершенно ясно, что он не из тех, кто женится. Есть мужчины, которые женились бы каждый год, если бы только их жены успевали умирать, а есть такие, которые, похоже, предпочитают жить одни.

— Будь Ладд мормоном,[39] я думаю, он мог бы получить в жены всех женщин в Северном Риверборо, если судить по тому, что говорят о нем мои кузины, — заметила миссис Перкинс.

— Не похоже на то, чтобы его могла подцепить какая-нибудь девушка из Северного Риверборо, — засомневалась миссис Робинсон, — если он не женился, хотя, вероятно, имел, из кого выбирать в Бостоне. Я думаю, Марта попала в точку, когда сказала, что он из тех мужчин, которые не женятся.

— Я бы не поручилась ни за одного из них, когда появится суженая! — добродушно засмеялась миссис Кобб. — Как знать, что и кто им понравится? Помните Бастера, упрямого коня Джеримайи? Он готов на все, лишь бы не позволить вложить себе в рот удила. Он сопротивляется Джерри, сопротивляется мне, пока ему не приходится уступить. Ребекка ничего не знала о его повадках, когда на днях пошла запрячь его. Я бросилась следом за ней в конюшню, так как знала, что ей придется нелегко, но — поверите ли? — она похлопала Бастера по носу, поговорила с ним, и когда вложила свои пальчики ему в рот, он разинул его так, что я думала, проглотит ее, точно. Но он только взял удила и причмокнул, словно это был кусок сахара. «Помилуй, Ребекка, — говорю я, — да как это ты уговорила его взять удила?» — «А я и не уговаривала, — отвечает она, — он, кажется, сам этого хотел. Может быть, ему надоела конюшня и он хочет прогуляться и подышать свежим воздухом».

Глава 27 «Прекрасное зрелище»

Пролетел год с тех пор, как премия Адама Ладда обсуждалась в Риверборо за чашкой чая. Месяцы приходили и уходили, и наконец забрезжило для Ребекки утро великого дня — дня, которого она с нетерпением ждала пять лет, как первой цели, до которой предстояло добраться в ее маленьком путешествии через мир. Школьные дни были позади, и священнодействие, известное посвященным как «вручение дипломов», вот-вот должно было состояться; теперь это возвещало даже медленно всходящее на востоке солнце. Ребекка тихонько выбралась из постели, подкралась к окну, раздвинула шторы и радостно встретила нежный розовый свет, означавший, что утро будет безоблачным. Даже солнце в этот день выглядело как-то по-иному — больше, краснее, значительнее, чем обычно. И если это действительно было так, не нашлось бы ни одного выпускника, который счел бы это странным или неуместным, принимая во внимание все обстоятельства. Эмма-Джейн пошевелилась на подушке, проснулась и, увидев Ребекку у окна, подошла и тоже опустилась на колени рядом с ней.

— День будет отличный! — вздохнула она с чувством благодарности. — Теперь я спокойна! Ты спала?

— Немного. Слова стихотворения, которое я буду читать, и музыка к песням, которые мы будем петь, все время звучали у меня в ушах; и, что хуже всего, молитва Марии, королевы Шотландии: