Ребёнок моего мужа (СИ)

– Всё за ребёнка переживаешь? Не переживай! Голосна мать твоего сыная не повышала. Мы поболтали, как старые приятельницы. Обсудили её соседок по палате и даже сошлись во мнениях относительно женщин, делающих аборты. Не переспи ты с ней семь с половиной месяцев назад, мы бы, возможно, даже подружились. Со временем.

Заливая в чайник кипяток, Лана продолжала стоять к мужу спиной. Он покашлял, она оставила этот кашель без ответа.

– Ты сказала, что превратишь её жизнь в ад.

– Если эта пигалица всех обманывает, то можешь не сомневаться. Превращу.

Влад подошёл к ней сзади и крепко обнял со спины. Даже через рубашку и своё платье Лана чувствовала жар его тела. Он обнимал её крепко и тёрся носом о плечо. Пол под её ногами поплыл.

– Какой подарок подарить тебе на день рождения?

– Ты знаешь. Я мечтаю только об одном, чтобы ты перестал таскаться к Вике. Больше мне ничего не нужно. Неужели ты не понимаешь, что я с ума схожу от ревности. Ты будто кусок плоти от меня отрезаешь всякий раз, когда уходишь к ней.

– В ближайшие две, две с половиной недели, она будет лежать на сохранении, поэтому можешь не волноваться. Я не буду к ней таскаться.

– И из больницы её забирать не надо. Переведи ей денег на такси, и пусть добирается сама. Хочешь, доплати таксисту, если боишься, что ей придётся сумку тяжёлую поднимать. Он встретит её в отделении и поможет вещи до двери донести. И никакой ей домработницы. А то она скоро ещё и квартиру собственную попросит.

– Ладно. – Влад продолжал крепко обнимать жену. – Хорошо. Я сделаю, как ты просишь. Честное пионерское. А если нарушу обещание, можешь целый год кормить меня одной тушёной капустой.

И он поднял руку ладонью вперёд. Вздохнув, Лана заставила себя ему поверить. Снова. Возможно, в последний раз.

– Предлагаю отметить твой день рождения в ресторане. Днём позовём всех родных: твоих родителей, мою маму, Юльку с Максимом, а вечером сходим куда-нибудь только вдвоём. В кино, например. Или покатаемся в романтическом трамвайчике по городу. Посмотрим на ночную Пермь.

– Можно. – В голосе Ланы большого энтузиазма не прозвучало, однако идея семейного праздника ей понравилась.

– А завтра съездим в магазин и купим тебе новое платье. Шёлковое, обязательно белое, потому что белое тебе идёт. А ещё сумочку из крокодиловой кожи. Натурального крокодилового цвета. Голубого. Или лучше красного?

Лана улыбнулась. Влад умел быть милым. Милым и очаровательным. За это она его и любила.

– Ты ведь знаешь, что я от тебя без ума? Без ума, как и двенадцать лет назад.

Ноги у Ланы оторвались от пола. Влад поднял её за талию и принялся кружить по кухне, как в день их свадьбы. А она совсем как тогда громко смеялась и легонько била его по плечам.

– Отпусти меня, Облонский! Отпусти немедленно, – возмущалась она, но не слишком грозно, потому что уже успела его простить.

Люди редко слышат шёпот, но никогда не пропускают мимо ушей крик. «Да, знаю. Влад меня любит, – всё также, заливаясь громким смехом, думала Лана. – И любит сильно, ведь он давно мог уйти к другой – молодой и фертильной. Но не ушёл. Когда я бросила ему в лицо слова о разводе, мог с головой окунуться в новые отношения, но поехал за мной. Поехал почти сразу. И вернул. Просто сейчас у нас временные трудности, но скоро они закончатся. И тогда мы заживём!»

Когда Влад наконец поставил Лану на пол, она обхватила его лицо ладонями и сама горячо поцеловала в губы.

– Я хочу очень шумный день рождения! Давай закажем столик в «Хуторке» и позовём всех-всех-всех.

Глава 15

В «Хуторке» было тепло и по-домашнему уютно. Из всех ресторанов сети Лана любила больше всего тот, что находился рядом с налоговой. Новомодной японской кухне она предпочитала русскую и украинскую. Обожала борщ с пампушками, скоблянку и деруны. В этом с Владом они были совершенно одинаковые. Лучше уж картошка с маслицем, чем роллы с лососем, поэтому с выбором места для юбилея Иоланта определилась сразу. Сняла маленький зал и попросила официантов сдвинуть вместе три столика. Тридцатипятилетие она хотела отметить в компании самых родных и близких.

Первыми в ресторан пришли Симоновы. Николай Львович по натуре был человеком тревожным и опоздать боялся до чёртиков. На вокзал он обычно приезжал за час до отправления поезда, а аэропорту стремился быть часа за четыре до начала регистрации. Надежда Константиновна являлась полной его противоположностью. Куда бы ни пошла, выходила всегда впритык, но с мужем старалась не ругаться, поэтому сегодня встала на целых сорок минут раньше, лишь бы в свой адрес нравоучений не слушать.

Валя прибыла вместе с родителями и уселась на диван между ними. Она позвонила в их квартиру как раз в ту секунду, когда Николай Львович и Надежда Константиновна уже обувались. Хмыкнула, тряхнула густыми, совсем как у сестры, тёмными волосами и побрела к машине отца вслед за матерью.