Ребенок моего мужа

Серега пошел к сестре. Та выслушала и спросила:

— Сколько ему лет?

— Не знаю точно — лет сорок пять.

— Батюшки, — всплеснула руками тетка. — В отцы годится.

Но Оксана кивнула:

— Я приду.

Она побежала мыть голову и одеваться. Сергей был удивлен и чувствовал себя не в своей тарелке. Испортит девку — жалко. А и сказать больше, чем уже говорено, нельзя: можно и по рогам получить — Цезарь бывает крут.

Вообще-то, насколько Серега помнил, старшой никогда не был женат. До отъезда на Кипр он либо ездил в Москву по бабам, либо пользовался фельдшерицей из местной поликлиники. А тут, видать, запал. Ну да что будет, то и будет.

Вечером Оксанка пришла на ужин, надев тесные голубые джинсы и простой свитерок. Волосы она распустила, и лишь губы были тронуты розовым блеском. Машка, разглядев ее в прихожей, зашептала:

— Ты что как лахудра-то? Идем в спальню, я тебя причешу. И хоть глаза подкрась.

Та только покачала головой. Сергей чувствовал, что девушка натянута как струна. Она вошла в гостиную и стала посреди комнаты. Цезарь сидел в кресле у телевизора. Он молча смотрел на нее. Сергей мялся за спиной Оксаны и боялся открыть рот.

Пауза затягивалась. И тут из кухни выскочили его близнецы, которым мать строго-настрого запретила появляться в гостиной.

— Оксанка пришла! — вопил один.

— Чего принесла? — не отставал другой.

— Пошли, пока они тут, ты нам почитаешь.

— Есть еще не сейчас дадут, у мамки пироги не готовы...

Оксана смотрела на мальчишек и смеялась. Потом разжала кулачок и дала каждому по карамельке. Тут выскочила Машка и с помощью полотенца и криков:

— Вот отец вас сейчас! — загнала мальчишек в детскую.

Когда дверь за ними закрылась, оказалось, что Цезарь уже на ногах и стоит рядом. К удивлению Оксаны, он оказался с ней одного роста, даже чуть выше — она надела каблуки, — почему-то в магазине показался невысоким. Светлые волосы коротко стрижены, на загорелом лице выделяются светло-серые глаза. Твердый подбородок, тонкие губы — обыкновенное лицо. Она стояла спокойно, чувствуя его запах — дорогой одеколон и что-то еще, словно горьковатый аромат молотого кофе. Цезарь, не мигая, разглядывал девушку. В какой-то момент она все же вспыхнула и опустила глаза. Он усмехнулся и отошел.

Дальше вечер пошел естественно — словно просто знакомые зашли на ужин. Цезарь много шутил, рассказывая о нравах киприотов и наших, которые, как всегда, в любой монастырь приходят со своими порядками. Когда Машка побежала в кухню ставить чай, Цезарь, бросив на Сергея короткий взгляд, велел:

— Помоги жене.

Минут десять-пятнадцать супруги маялись в кухне, не смея даже подслушать под дверью.

Потом Цезарь вышел и, поблагодарив хозяйку за угощение, велел Сереге отвезти его домой. В машине он не проронил ни слова. Они поднялись в кабинет, и только тогда Цезарь спросил:

— Родни много у нее?

— Мать... Я, родители мои... Все вроде.

Цезарь нажал кнопку — через пару секунд на пороге возник Миша — охранник и Иван, который совмещал функции секьюрити и шофера. Трое мужиков стояли у двери и ждали, а хозяин молчал. Сергей заметил, как над губой Ивана выступил пот. Наконец старшой сказал:

— Послезавтра я женюсь. Завтра с утра ты, — он кивнул Ивану, — к восьми подашь машину к ее дому. Поедете в Москву. Она должна купить платье и все остальное. Вот деньги. — Он отпер стол и протянул охраннику конверт. — Чеки привезешь. Будет мало — заедешь к Рустему, он добавит. Иди.

— Ты, — Цезарь ткнул пальцем в Сергея, — устроишь так, чтобы нас послезавтра расписали. Снимешь зал под свадьбу. Здесь могут приготовить стол?

Серега замялся. Черт его знает, чего он хочет. Если фазанов или омаров — то это ни за какие деньги, а если по-русски — оливье там, икру — это пожалуйста. Запинаясь, он озвучил свои сомнения. Старшой покачал головой:

— Все как обычно — местные деликатесы. Пригласишь должным порядком кого следует. Звони прямо сегодня. Не больше пятидесяти человек. На следующее утро мы уедем в Москву, а как только ей оформят паспорт — на Кипр. За матерью ее присмотришь.

Он вынул очередной конверт и отдал его Сереге со словами:

— Отчет дашь, а то знаю вас — ворье по натуре. Иди.

Сергей приехал домой и был с порога атакован женой. Оказывается, Оксана улепетнула, ничего не сказав, и теперь Машка буквально исходила от любопытства. Отодвинув жену и рыкнув, чтоб не лезла, Сергей пошел к Оксане. Дверь открыла тетка, которая, увидев его, начала причитать:

— Сереженька, моя-то сказилась совсем, ты подумай — замуж собралась! Пришла и говорит — замуж я, мама, выхожу! Это что еще удумала! Хоть ты вразуми ее... Может, ее в деревню отправить? У меня кум в Перловке — там как раз картошку копать некому, — враз мозги на место встанут.

— Погоди, теть Мань.

Сергей прошел в комнату и увидал Оксану. Она сидела на диване, поджав ноги и обняв старого плюшевого пса, и невидящим взглядом смотрела в телевизор.

Он остановился перед ней и спросил:

— Что он тебе сказал?

— Что завтра я поеду покупать свадебное платье, а послезавтра мы распишемся.

Мать опять начала причитать, но они не обратили на нее внимания.