Ребенок от лучшего друга

Стряхиваю ненужные мысли и заканчиваю мытье. Надеваю чистую одежду и уже намного увереннее выхожу из ванной. Желудок урчит от голода, а на кухне Макс чем-то усиленно гремит. Микроволновка размеренно гудит, а у меня рот наполняется слюной. Иду на ароматы, которые оккупируют квартиру.

Макс оборачивается на звук моих шагов.

– Как ты?

Снова этот непонятный взгляд, от которого хочется поежиться, но я заставляю себя успокоиться.

– Мне на удивление лучше. И я даже готова что-то поесть.

Макс после моего заявления даже приободряется.

– Серьезно? –начинает суетиться. – А что ты будешь? Я тут приготовил жаркое, но...

Он замолкает, задумчиво смотря на меня. А я внезапно ощущаю стеснение. Переступаю с ноги на ногу и отвожу взгляд. Совсем не хочется напрягать и стеснять его. Не привыкла я, что между нами все так натянуто.

– Оно, наверное, не съедобное. Сама знаешь, какой из меня повар. О, – Макс распахивает холодильник, – мама же привезла пирог мясной. Будешь?

За меня отвечает громкое урчание в желудке, и щеки тут же опаляет жаром. Макс усмехается. Подходит ко мне и аккуратно берет за руку, а у меня по телу словно разряд тока проходит. Вздрагиваю, но не одергиваю руку.

– Слышу, что будешь. Садись, – распоряжается, кивая на стул.

– Я помогу, – возражаю я и встречаю грозный взгляд синих глаз. – Я в норме. Правда.

Снова взгляд-сканер пробегается по мне от макушки до голых ступней. Что-то прикинув в уме, Макс все же кивает и пропускает меня к шкафчику с посудой. Мы вместе накрываем на стол, как настоящая семья. Сглатываю комок, потому что все еще считаю, что происходящее неправильно и слишком все непонятно.

На удивление я с удовольствием проглатываю небольшой кусочек пирога, на добавку не решаюсь, потому что боюсь последствий. Все же месяц мой желудок отторгал все, что ему подсовывали.

Делаю большой глоток теплого чая с лимоном. Приятная кислинка успокаивает вкусовые рецепторы, и я прикрываю глаза.

– Макс, прости меня, – вырывается из меня прежде, чем успеваю сообразить.

Распахиваю глаза и натыкаюсь на удивленный взгляд друга.

– За что?

– За то, что все так вышло и теперь тебе приходится нянчиться со мной. Еще и ребенок на голову свалился. Я знаю, что ты не планировал ничего такого. Я, как только наберусь сил, вернусь к себе...

Макс с грохотом ставит кружку и сжимает челюсти так, что желваки проступают.

– Так, – стискивает кулаки, не сводя с меня пронзительного взгляда, под которым мне становится неуютно, – давай уже все решим наконец.

Прокашливаюсь и киваю. На всякий случай отодвигаюсь от него, а то мало ли что от него можно ожидать.

– Мне не приходится нянчиться, я просто о тебе забочусь, потому что мне не все равно на твое самочувствие и здоровье. Это понятно?

Молчу, пропуская каждое слово через себя. Пытаюсь поверить. Макс начинает тарабанить пальцами по столу. Нервничает? Наверняка. Вон даже черты лица заостряются.

– Мы знакомы больше десяти лет, знаем друг друга вдоль и поперек. Так почему ты думаешь, что мы можем не справиться в отношениях?

Пожимаю плечом:

– Потому что отношения не равно дружба? В отношениях добавляется ревность, контроль. А тебе оно надо?

– А ты ревнуешь меня к кому-то? – шутливо поддевает друг. – Не замечал.

Подавляю желание рыкнуть на него, потому что прекрасно знает, что ревновала. К той же Кире. Да и ревную все еще.

Но Макс быстро берет себя в руки.

– Дальше. Я не планировал детей сейчас, но я реально рад, что ты, – он произносит это слово как-то громче, – от меня забеременела. Это, наверное, мне надо извиняться, но я правда предохранялся. Черт его знает, как так получилось. Видимо, надеть защиту после начала было плохой идеей. Но я как-то не подумал, что можно вот так...

Он замолкает, а у меня глаза постепенно расширяются по мере его рассказа.

– Ты все помнишь? – ошарашено выдыхаю я и вскакиваю со стула.

– Помню, конечно, – видимо Макс не осознает в какой опасности сейчас его тушка. – Что б я не помнил такую ночь?

Задыхаюсь от негодования:

– А что ж ты так перепугался, когда увидел меня в своей кровати?

Макс затыкается и хмурит брови.

– Так, стоп, – он тоже поднимается со стула и начинает приближаться ко мне, я же отступаю от него. – Во-первых, я был спросонья, и мне показалось, что ты очень против моего внимания. Да ты была в таком шоке, что мне было проще подыграть!

– Подыграть? – эхом повторяю его слова. – Ты, гад, все это планировал, что ли?! – взрываюсь я и толкаю его в грудь.

Макс даже не отступает на полшага. Хватает меня за запястье, прижимает к себе и вжимает в стену.

– Ну не планировал, но я точно был не против такого развития наших отношений, – его лицо оказывается слишком близко ко мне, и постепенно мой мозг отключается. – Ты совсем, что ли, ничего не помнишь?

– Обрывками только, – сдавленно произношу и прячу глаза.

Макс подцепляет мое лицо и заставляет посмотреть на него. В глубине синих глаз клубится темнота. Жар. Что это? Желание?

– А я вот все помню.

Он приближается к моему уху, и тут же все тело окутывает дрожь. Стискиваю пальцы на его футболке, пытаясь сохранить остатки самообладания.