Ребята нашего двора. Вот это было лето!

В это время Зоркий Глаз, стоявший в дозоре, легонько щелкнул языком, и индейцы моментально попрятались.

В комнату, насвистывая, вошел Алька.

— Никого нет, — тихо пробормотал он. — Но я ведь ясно слышал голоса. И пол дрожал. Странно.

В эту самую минуту из-за колченогого дивана раздалось громкое «апчхи!». Алька не растерялся — заложил два пальца в рот, и дачу огласил пронзительный свист.

А через несколько секунд вся бригада ворвалась в угловую комнату.

— Что случилось? — спросил за всех Майгонис.

— Вы когда-нибудь слыхали, чтобы старый диван чихал? — вопросом на вопрос отвечал Алька.

— Тебе привиделся призрак старого Хазенфуса! — хохотал Янка, так что слезы текли по его щекам.

— Сам ты призрак! — рассердился Алька. — Майгонис, ну-ка помоги.

Отодвинуть диван было делом одной минуты… Все оторопело уставились на отчаянно размалеванное лицо и выпученные глаза Меткого Гарпуна. Маленький Вовка заревел с испуга и побежал вниз.

Диковинное существо отряхнулось, поправило перья на голове.

— Хитрый Угорь, Быстрая Нога, Зоркий Глаз, выходите! — раздалась команда. — Нас засекли.

Алька и Гунтис, Майгонис, Мара и Янка только рты разинули, когда из хлама, сваленного по углам, вылезли еще три чудища.

— Ну, чего глаза вылупили! Индейцев не видали, что ли? — первым нарушил молчание Меткий Гарпун. — Вы, наверное, из Риги?

— Он еще спрашивает! — засмеялся Хитрый Угорь. — По их бледным лицам и так видно.

— Эй вы, немножко полегче! — выразительно сжал кулак Майгонис.

— С кем имеем честь говорить? — Гунтис изысканно вежливо поклонился незнакомцам.

— Прошу прощения! Марцис Лапинь, по прозвищу Меткий Гарпун, вождь индейцев, — представился их командир, поклонившись так низко, что перья его головного убора коснулись пола.

— Меткий Гарпун, ха-ха-ха! — развеселился Янка. — Надо же такое имечко выдумать!

Алька одернул Янку сердитым взглядом.

— Алексей Томилин, командир бригады. Друзьям разрешается звать Алькой.

— Мы — объединенная детская бригада 46-го и 48-го домоуправлений. Нас вся Рига знает, ясно? — не утерпела Мара.

— Прошу прощения, первый раз слышу.

— Сразу видно, что вы деревенские, — презрительно протянула Мара. — Ну так слушайте и мотайте на ус: мы самые первые во всем городе организовали свой клуб!

— Представляю себе, что вы там делаете! Дорожки да салфеточки вышиваете цветочками, лебедями. Думаешь, я не знаю ваших девчачьих занятий? У меня у самого сестра есть, — не остался в долгу Меткий Гарпун.

— Дурак! — с презрением отвернулась Мара.

— Мара! — призвал ее к порядку Гунтис. — Если вам неизвестно, чем занимаются в детском клубе, — продолжал он, обращаясь к индейцам, — я с удовольствием объясню. Мы там играем в разные игры, слушаем радиоприемник, который мы сами собрали, стреляем в цель из ружья.

— Ого! — вырвалось у Меткого Гарпуна.

— Правда, — подтвердил Алька. — У нас есть свое ружье. Нам подарила милиция за то, что мы поймали воров.

— Пошли, вождь, нечего слушать лживые песни бледнолицых…

— Так слушайте и запомните на вечные времена, — сказал предводитель чилкутов. — Это наш вигвам. Мы его первые заняли. И убирайтесь восвояси из наших охотничьих владений! А то за последствия мы не отвечаем. Я все сказал!

С этими словами Меткий Гарпун направился к лестнице. Индейцы последовали за вождем.

— Он спятил! — Янка покрутил пальцем во лбу.

А Гунтис в своем блокноте отметил: «Выяснить, что это за охотничьи владения».

За это воскресенье ребята и взрослые общими силами привели запущенную дачу в образцовый порядок.

Теперь ребята с нетерпением ждали переезда в Юрмалциемс. А у взрослых как на зло все находились какие-то отговорки. Сперва говорили — кроватей нет. Когда наконец достали кровати, оказалось, что нет занавесок.

— Занавески! — возмущался Майгонис. — На что они нам сдались? Болтаются на окне, а какой от них толк!

Но управляющая домами и родители стояли на своем — без занавесок некрасиво. И ребята обегали чуть ли не все рижские аптеки, пока в конце концов нашли марлю.

— Вилки забыли! — схватилась за голову Шульце. — Что же вы, пятерней котлеты с тарелки брать будете?

Вовка прыснул со смеху. Он представил себе, как ребята хватают руками котлеты, и решил, что это было бы вовсе неплохо, поскольку вилка его не очень-то слушалась.

И вот настал день, когда все было готово. Началась погрузка дачного обзаведения на машину.

— Посуду не разбейте! — волновалась повариха. — Майгонис, осторожнее там ворочайся, это тебе не дрова. Перебьете тарелки — из чего есть будете?

— А зачем брали бьющиеся? Надо было алюминиевые, — высказал свое мнение Майгонис.

Шульце передала на верхотуру еще несколько узлов. Дядя Криш и Майгонис просто не знали, куда все это приткнуть.

— Вот еще две большие кастрюли.

— Нет уж, хватит, — запротестовал Майгонис. — Всю Ригу все равно не увезем.

— Кидай с машины свои мячи! — рассвирепела Шульце. — Я думаю, как их всех накормить, а он тут со своими мячами…

Сама она примостилась в кабине шофера. Ребята залезли на другой грузовик и с песнями выехали со двора. Петер, немножко грустный, помахал им рукой.